В среду, 14 февраля в российский прокат выходит фильм «Лёд» — дебютная работа 28-летнего режиссера Олега Трофима. Фильм рассказывает о талантливой фигуристке Наде, которая после травмы, полученной на пике формы, находит в себе силы, чтобы вернуться в большой спорт. Музыку для фильма написал фронтмен группы Therr Maitz Антон Беляев. Его кавер-версия песни «Лететь» стала заглавной темой картины. Портал iz.ru поговорил с Беляевым о росте российского кино, любви к фигурному катанию и о том, почему много музыки в фильмах — это плохо.
— Вы называете себя «придворным этого кино, помогающим ему звучать». Почему возникла необходимость, чтобы кино зазвучало?
— Мне кажется, почти всем современным картинам это необходимо. Задача по звуку была несколько больше, чем стандартное сопровождение. Это не только музыка к событиям, но и к выступлениям. Конечно, без претензий на мюзикл: никто не начинает цокать языком и танцевать. Песни, сопровождающие фильм, адаптированы в общий фон и не акцентируют на себе внимание. Помогают актерам в большей степени. Там нет музыки ради музыки. Это не попытка сделать великолепные аранжировки, на фоне которых поглощается всё вокруг. Как это часто бывает с сильно хорошей и энергичной музыкой. Действие становится от этого хуже. Кажется, эту грань удалось соблюсти: надо мной нависали продюсеры, которые сдерживали мой пыл. Я думаю, что это удачная коллаборация между продюсерами и музыкантами. Последним всегда очень легко начать на себя перетягивать одеяло. Я это осознаю, но это не значит, что каждый раз не пытаюсь этого сделать. В том, что удалось сохранить баланс, — большая заслуга ребят, которые пытались передать свое представление о фильме.
Какая задача стояла перед вами?
— Мне нужно было не победить музыкой. Потому что это сделать довольно легко: включаешь все рычаги, и всё начинает плясать только под твою дудку. В этом кино это точно неправильно. Есть сказочная история с долей натуральности, в которой музыка с легкостью уводит в другое состояние, она не везде нужна. Мне кажется, что этот момент хорошо проконтролировали.
— Выбор песен ушел на усмотрение продюсеров?
— Это совместная работа. Мы отобрали первоначальный список, продюсеры отобрали свой, потом все компоновали. Наверное, это самая важная часть в фильме, потому что писать музыку, делать аранжировки — это наша обыденная работа. Самым сложным этапом был отбор вещей, потому что нужно было соответствовать событиям фильма. Не со всеми русскими песнями это удается.
Существует мнение, что прекрасных русских песен бесконечно много, но это не так. Как в любой культуре, есть ограниченное количество треков, которые подходят под ситуацию. Примерно 90% из них — не очень. Остаются какие-то крупицы, которые нужно собирать. Огромный пласт советской музыки не подходит по атмосфере и звучит не по времени. Это объективно красивая музыка, которая не садится в эти события, этот антураж. Как только песни утвердились внутри нашего маленького круга, всё случилось.
— Почему фигурное катание до сих пор считается в России самым популярным и зрелищным спортом?
— Каждый по-своему это понимает: это спорт около балета, около танцев. Плюс это на пределе физических возможностей среднестатистического человека. Людей захватывает — смотреть на то, что сами они сделать не могут. Потому что то, что делают топовые и даже начинающие фигуристы, сильно отличается от того, что может сделать на льду обычный человек. Здорово смотреть на то, что ты не можешь себе позволить. Любовью к фигурному катанию движет зависть.
— Создатели решили отказаться от реальной истории и сделать музыкальную сказку. Почему?
— У нас таких фильмов в действительности еще очень мало. Мне кажется, они должны быть в сегменте российского кино. Наше коммерческое кино еще очень молодое, и оно учится себя снимать. В этом жанре почти не представлено чего-то достойного внимания. Хорошо, что ребята это реализовали.
— Но спортивных драм стало больше, тот же фильм «Движение вверх».
— Мне кажется, это совершенно разные фильмы. Я люблю американские спортивные драмы, где щемит сердце: получится ли у героя или нет. Если с похмелья смотреть, обязательно плачешь. Скрипочки пошли наверх, бежит парень с мячом, закинет или не закинет? И, конечно, закидывает. «Лёд» не такой, там нет пластикового однозначно работающего конца. Он заканчивается по-настоящему: не совсем тот парень, не совсем те ситуация и результат, который хочется получить в результате хеппи-энда.
— «Льду» прогнозируют хорошие коммерческие показатели. За что зритель должен полюбить этот фильм?
— Мы с вами свидетели роста российского кино. Зачем я смотрю кино? Я ухожу от реальности. Мне важно, особенно как человеку, участвующему в процессе, во время просмотра фильма не считать количество ляпов и плохо услышанных слов. Мне хочется, чтобы это подавалось на уровне, когда не думаешь, как это сделано. Вот сейчас мы находимся на пути к некой вершине, которая позволит российскому коммерческому кино стать развлекательным. Чтобы во время просмотра можно было отключаться. Мне кажется, это вообще главное достоинство коммерческого кино.
— Всё же именно в этом жанре музыка играет важную роль.
— Чем чаще музыка появляется в кино, тем сильнее обесценивается каждое новое ее появление. Мне нравятся фильмы, где музыка звучит минимально, но когда она приходит, то это связано с поворотом сюжета. Такие фильмы я ищу. Музыка должна сопровождать ключевые события.
Конечно, есть фильмы, которые постоянно нуждаются в музыке, где нужно поддерживать игру актеров или события, не совсем внятные. А есть фильмы, где всё происходит само собой и вбрасывается незначительное количество музыки. И так всё хорошо, но если немножко вдуть туда эмоций, получается зрительская реакция. Банально это или нет — работают одни и те же элементы. На грани между смехом и слезами высокая скрипка делает свое дело: глаза начинают увлажняться.
— Можно ли говорить, что такие фильмы, как «Лёд», мотивируют молодых людей заняться фигурным катанием?
— Безусловно, у создателей была и такая благая цель. Это всё же не история о грязи, подвале и прочем. Это история о борьбе, не совсем удачно сложившемся пути, но при этом это на базе хороших вещей: стремления быть спортсменом, быть услышанным, замеченным, добиться успехов для себя лично и стать примером для кого-то. Это моральная роль.
— Сами вы катаетесь на коньках? Находите ли в этом занятии что-то романтическое?
— Катаюсь плохо. Давно этого не делал, катался в детстве, а потом как-то оказался в Казахстане в спорткомплексе «Медео». Еще меня позвали участвовать в ледовом шоу на одном из телеканалов, я заказал себе олимпийские коньки, их сделали прямо по ноге. И в итоге отказался участвовать в шоу — испугался. Мне кажется, участие в таком проекте требует глубокого погружения, плюс это совпадает с гастрольным графиком. Фигурное катание — это не шутки, ему нужно посвящать много времени, тренироваться усердно и быть в форме. А у меня получалось только раз в неделю на полдня заехать. Для того чтобы подготовить номер, это несерьезно. А я не очень люблю поверхностно относиться к тому, чем занимаюсь. Стало понятно, что я просто не вывезу это, а конёчки так в гаражике и лежат.
— В фильме, несмотря на то что сюжет вовсе не комический, довольно много шуток.
— Мне кажется, хорошее драматическое кино содержит долю юмора. Потому что оно должно быть похожим на жизнь. Ведь мы же не делаем всё с серьезными лицами. Даже в какой-то драматический момент шутка уместнее, чем слезы. Это естественная стрессовая реакция, и она нормальна.
— Что характерно для настоящего кино? Что оно должно содержать?
— Содержание. Я смотрю артхаус и совершенно пластиковые голливудские ленты. Мне кажется, кино должно соответствовать моменту, который зритель хочет отхватить сейчас. Иногда мне хочется погрузиться и посмотреть, как люди снимают сложное, а иногда хочется просто превратиться в ребенка или беззаботного парня, который смотрит, как железный человек кого-то месит. Кино, как и любое искусство, призвано в первую очередь развлекать людей и о чем-то рассказывать. Хорошо, что есть палитра: кино должно быть разным.