Центральным событием образовательной программы Московской международной биеннале стало выступление Ирины Антоновой. Президент ГМИИ им. А.С. Пушкина, одна из самых уважаемых фигур в музейном мире, редко участвует в публичных мероприятиях. Неудивительно, что лекция собрала полный зал слушателей и внушительную интернет-аудиторию (шла прямая трансляция в соцсети).
Заявленная тема — «Современное искусство в классическом музее» — предполагала в первую очередь рассуждения о том, как сочетаются произведения старых мастеров и эксперименты молодых художников в одном пространстве. Тем более у ГМИИ им. А.С. Пушкина даже за нынешний год таких примеров хватает: это и летний проект Recycle Group The Blocked Content, и действующая экспозиция Цая Гоцяна «Октябрь».
Ирина Антонова, однако, подчеркнуто дистанцировалась от тех выставок ГМИИ последних лет, к которым она не имеет непосредственного отношения, и сделала акцент на более глобальных вопросах: что такое современное искусство? Как отличить искусство от «не-искусства»? А еще — рассказала о драматичной истории актуального зарубежного искусства в СССР, сосредоточившись на судьбе Государственного музея нового западного искусства (ГМНЗИ). Он был создан в 1923 году путем объединения коллекций Сергея Щукина и Ивана Морозова, а в 1948 году ликвидирован по указу Сталина.
Антонова не скрывала, что одна из главных целей ее выступления — снова привлечь внимание общественности к идее воссоздания этого музея в Москве. В 2013 году тогда еще директор ГМИИ обратилась с этим предложением к Владимиру Путину во время «прямой линии». Инициатива вызвала резкий протест Михаила Пиотровского, поскольку для этого пришлось бы изъять из Эрмитажа шедевры импрессионистов, Матисса, Пикассо и других французских художников, попавшие в Петербург именно в результате ликвидации ГМНЗИ.
Во многом из-за противодействия музейного сообщества никаких конкретных шагов по реализации идеи с тех пор предпринято не было. Ирина Антонова, однако, не теряет надежды убедить главу государства в правильности своей позиции.
— Не скрою, что в этом году я опять побывала у Владимира Владимировича и снова поставила этот вопрос. Ведь кто принял в 1948 году решение о ликвидации? Главный человек в стране. Ну вот так и надо сейчас поступить: принять решение на том же уровне, — сообщила Ирина Антонова.
По ее мнению, воссозданный ГМНЗИ мог бы демонстрировать не только французскую живопись, но и российские произведения — например, принадлежащую ГМИИ коллекцию работ Александра Родченко, а также искусство более поздних периодов. Однако к творчеству художников XXI века Антонова относится с настороженностью и не видит действительно великих фигур.
— Если вы знаете такие имена, поделитесь со мной, я с удовольствием познакомлюсь с ними, — обратилась президент ГМИИ к публике.
Ирина Антонова считает, что одна из главных проблем современных художников — отказ от двух основополагающих компонентов настоящего произведения искусства: эстетического начала (стремления к красоте) и этического (упрощенно говоря, призыва к добру). Концептуальные инсталляции, которые сегодня доминируют на крупнейших мировых биеннале, Ирина Антонова считает «не-искусством», хотя и признает, что это тоже форма творчества.
Отвечая на вопрос обозревателя «Известий», президент ГМИИ подняла еще одну важнейшую тему — просвещения и доступности шедевров классического искусства в регионах.
— Большие музеи переполнены художественными ценностями, приходится всё время строить запасники. Если бы вы спросили меня, что делать, я бы ответила: то, что сделала революция. Тогда в регионах появилось огромное количество новых музеев, — заявила Ирина Антонова. — Конечно, было ужасным варварством бездумно раздавать в них произведения из столичных музеев. Я понимаю, музейщики очень этого боятся. Но если сейчас хватит ума, совести и честности сделать музеи с постоянными экспозициями в регионах, тогда целые поколения «войдут» в искусство по-другому.
В общей сложности Ирина Антонова выступала около двух часов. И это был редкий случай, когда ни один человек не покинул зал раньше времени, а проводили оратора стоячей овацией.