На Новой сцене Большого театра состоялась премьера балета «Гамлет» в постановке основателя и худрука труппы «Киев-модерн балет» Раду Поклитару и британского режиссера Деклана Доннеллана.
Этот творческий тандем давно известен столичной публике: в 2003 году Поклитару и Доннеллан представили в Большом «Ромео и Джульетту» на музыку Прокофьева. Однако потом эпатажный спектакль с Джульеттой-спортсменкой и Тибальдом, влюбленным в Меркуцио, исчез из репертуара театра: по словам Поклитару, наследники композитора, недовольные произвольной нарезкой музыки и изменениями в либретто, запретили постановку.
Создать для главного театра страны еще один балет по шекспировской драме Поклитару и Доннеллану предложил худрук Большого балета Сергей Филин. История принца датского переосмыслена не так радикально, как Ромео и его возлюбленной. Главное изменение — перенос действия в середину XX века, который повлиял в основном на антураж.
Постановщики решили ставить балет на музыку Дмитрия Шостаковича. При этом они проигнорировали две его знаменитые сюиты «Гамлет» (из музыки к спектаклю 1932 года Бориса Захавы и к фильму Григория Козинцева), выбрав Пятую и Пятнадцатую симфонии. Драма в этом спектакле идет за музыкой, а хореография — за драмой.
Преобладание хореографических этюдов и пантомимы над чистым танцем оказалось выгодно старшему поколению танцовщиков труппы, проявивших себя блестяще. По части выразительности и эмоциональной наполненности жестов король датский (Виктор Барыкин), Клавдий (Юрий Клевцов) и Полоний (Александр Петухов) дают фору Гамлету (Денис Савин) и Офелии (Анастасия Сташкевич).
Отчасти потеснили танец и спецэффекты, на которые постановщики не поскупились. Менее чем полтора часа действия вместили в себя стрельбу из револьвера (в том числе и в сторону зрительного зала), дуэль на рапирах, видеофрагменты, стилизованные под немое кино. В одной из сцен первого действия Гамлет сам снимает фильм: держит в руках камеру, проецирующую на экран картинку в реальном времени.
Но самый неожиданный ход припасен на финал балета: в момент, когда Гамлет умирает, сцену занимает группа людей в военной форме без опознавательных знаков с автоматами в руках. В 2009 году Раду Поклитару говорил «Известиям», что «газовая война, политика и вообще всё, что на злобу дня, — не тема для искусства». Сейчас он и Доннеллан, видимо, думают иначе: сагу о душевных муках и любви завершают мизансценой, не имеющей привязки к предыдущему действию, но отдающей дань настоящему.