Писательница Айн Рэнд (урожденная Алиса Розенбаум) эмигрировала из советской России в 1926-м, после того как большевики распорядились имуществом ее семьи в духе времени. В Америке она основала философско-социальное учение, в некоторых проявлениях напоминающее секту. В левацкие 1960-е и богемные 1970-е идеи Рэнд были вопиюще непопулярны в Штатах.
От нее отмежевывались не только демократы и социалисты, но и консерваторы, которые справедливо видели в антихристианских и по сути асоциальных сочинениях писательницы презрение к устоям Америки и проповедь капиталистической анархии. Ведь вторыми по счету врагами после коммунистов писательнице виделись государственные и религиозные структуры.
Журналист Гэри Вайс, который многие годы освещает жизнь Уолл-стрит, задался вопросом растущей популярности идей Айн Рэнд в последние годы. Книга Гэри Вайса «Вселенная Айн Рэнд» о философии «капиталистического эгоизма» и его родоначальнице будет любопытна как поклонникам ее парадигмы, так противникам.
Судя по просвечивающим воззрениям, автор если не социалист, то кейнсианец, выступающий за государственное регулирование рынка. Выражение «примат рынка» в его устах звучит с весомой долей иронии. Вайс пишет емко, доступно, остроумно. В традиции американской журналистики он легко чередует личные впечатления и документальные сведения.
Получивший образование, как способный студент, «на средства города Нью-Йорка», он вспоминает: «Я рос рядом с эмигрантами из России, которые ненавидели свою родину так же сильно, как ненавидела ее Рэнд. И хотя в характерах всех этих людей мне видится некое сходство (то были не самые милые люди на свете), им пришлось перенести страдания, неведомые Рэнд». В пику своей героине он размышляет о генезисе капиталиста в стране возможностей — от жуликоватого торговца гнилыми дынями до крупного биржевого игрока: по Вайсу, это суть одно и то же.
Задачей Вайса было понять причины притягательности философии Айн Рэнд для Америки на фоне финансового кризиса. Поэтому он пускается в увлекательное, почти диккенсовское путешествие по миру ее сторонников — от скромного кружка, собирающегося в кофейне, до собрания миллионеров.
Отчеты журналиста о рэндианцах также намеренно отсылают к английскому классику выпуклостью и трагикомизмом персонажей. По Вайсу, в философии Рэнд понятия вроде альтруизма или самопожертвования являются практически ругательствами, семейные и личные обязательства выкидываются за ненадобностью, снова и снова утверждается правомочность разрыва между богатыми и бедными.
Вывод автора — мир и философия Рэнд притягивают людей, тоскующих по беспредельному раю «страны возможностей» (каковой была Америка конца XIX века или Россия 1990-х годов), — почти очевиден.
«Таким представляется рай Айн Рэнд, — говорит автор. — Лос-Анджелес, Чикаго и Нью-Йорк превратятся в подобие Каира и Калькутты, в которых богачи будут спасаться от изможденных необразованных масс в особых анклавах, обнесенных высокими стенами».
Узнает ли читатель в этом «эгоистическом рае» некоторые приметы современной России? «Экономическое» поведение, которое большинство осведомленных людей на Западе призывают отбросить как губительное, по каким-то странным причинам продолжает набирать сторонников в нашей стране — причем не только среди олигархов, но и среди людей, которые в старости будут вынуждены пользоваться социальными благами.