Собрать необходимые $5500 за три дня – это не задача рок-группы на гастролях и не выкуп за разбитый соседский Bentley. Такое удалось американскому журналисту Ричарду Хейнбергу, решившему опубликовать книгу о беспределе нефтяных компаний под названием «Как обещанная эра энергетического изобилия ставит под угрозу наше будущее». Хейнберг разместил заявку на сбор средств на краудфандинговом сайте indiegogo.com и не просто собрал нужную сумму, но и в течение месяца получил на свой счет вдвое больше.
Откуда взялось
Толчок к массовому распространению народного финансирования, или краудфандинга (от английских слов crowd – толпа и funding — финансирование), дало появление в 2009 году американской площадки Kickstarter, первоначально собиравшей средства на проекты консольных игр и приложений. Модель была довольно проста: автор размещает на сайте заявку, в которой назначает необходимую для реализации проекта сумму, время на ее сбор и награды пользователям, поддержавшим проект. Первоначально необходимо только подтвердить свою готовность пожертвовать деньги, и, если заявка набирает за определенное время нужную сумму, все «инвесторы» сбрасываются через Amazon Payments. В этом случае 5% от суммы уходят площадке за помощь, еще 3–5% забирает Amazon за перевод средств. Но если заявленная сумма не набираетcя, то, естественно, никто деньги не перечисляет.
Как у всякого нового дела, у краудфандинга на заре существования были и скептики. Они тогда, в частности, авторитетно утверждали, что число успешных проектов вряд ли превысит 5%. Но скептики, как это нередко бывает, серьезно просчитались: в первый год существования Kickstarter разместил 11 130 проектов, 3910 из которых набрали необходимую сумму, то есть успешность нововведения составила 43%, 5183 проектов были признаны неуспешными, и еще 2037 находились в разработке.
А за два года работы сайт собрал $53,1 млн, из которых $40 млн составила доля успешных проектов (85% эффективности) и только $7 млн вернулись к инвесторам. «Успех объясняется правилом – «победитель получает все», – комментирует положительные результаты, полученные Kickstarter, Андрей Куликов, инвестиционный менеджер венчурного фонда Fast Lane Ventures. – В городе может быть 10 булочных, но в случае с масштабируемой бизнес-моделью всем выгоднее, когда есть лучший игрок. Лидирующая площадка получает лучшие проекты, они быстро находят финансирование».
Пример Kickstarter оказался настолько заразительным, что по итогам 2011 года в США работали уже восемь площадок народного финансирования, использующего систему вознаграждений (среди них – четыре крупных: Kickstarter, IndieGoGo, RocketHub и WeFund), которые собрали в общей сложности $102 млн. Еще $20,5 млн собрали шесть площадок, практикующих инвестиционный подход (инвесторы получают долю в компании в зависимости от вложенных средств).
Как это по-русски
Удивительно, но в России движение краудфандинг появилось даже раньше – в 2008 году (то есть еще до основания Kickstarter). Первопроходцем был сайт Kroogi.com, но действительный интерес к этому оригинальному направлению народного сбора инвестиций начал развиваться только после создания платформы Planeta.ru. Правда, сбор средств шел преимущественно под творческие проекты. Скорее всего, это происходило потому, что в основе проекта стояла известная музыкальная группа «Би-2» – бренд раскрученный, а значит, вызывающий доверие.
Кстати, традиция продолжается. Сегодня на этой площадке можно найти заявки от групп «Тараканы», «Ундервуд» и «Animal ДжаZ» или режиссера Евгения Гришковца. Свежий пример: проект группы «Сплин», цель которого – собрать полмиллиона рублей на выпуск видеоверсии концерта питерских рокеров, состоявшегося перед прошлым Новым годом. Отличительная черта этой заявки – инициатором стала не сама группа, а ее поклонники. На данный момент проект собрал 130 тыс. рублей, а в качестве вознаграждения «инвесторы» получают различные сувениры: толстовки с авторскими принтами от вокалиста Александра Васильева, приглашение на апрельский концерт в клубе «Арена Moscow» либо благодарность от музыкантов в финальных титрах фильма.
Сейчас, по оценкам экспертов, в России существует 15 сайтов, предлагающих сбор инвестиций по принципу народного финансирования. Cамые крупные – все та же Planeta.ru и Boomstarter.ru. Основное различие между ними – в условиях размещения заявок. «Сейчас максимальное время для размещения проекта на нашем сайте – 180 дней, – рассказывает Екатерина Чечулина, PR-директор краудфандинговой площадки Planeta.ru. – Но оптимальный срок для среднебюджетных проектов составляет 1–2 месяца, мы стараемся не затягивать с этим. Если что-то не получилось, а вы по-прежнему уверены, что получите необходимую сумму, срок можно и продлить». Когда заявка полностью набрала необходимую сумму, Planeta.ru забирает сервисный сбор в размере 5%. Если больше половины, сумма сбора вырастает до 10%. Но даже если проект не набрал всей суммы, но перешел 50-процентный рубеж, деньги перечисляются автору.
А вот площадка Boomstarter работает иначе – по принципу «все или ничего», то есть деньги перечисляются только авторам заявок, набравших всю запрашиваемую сумму, а в остальных случаях возвращаются народным инвесторам. Надо сказать, что и во всех прочих отношениях с авторами Boomstarter придерживается очень жесткой политики. «Максимальный срок размещения заявки на сайте – 45 дней, продлить ее нельзя, а можно только зарегистрировать заново. Естественно, деньги придется также собирать с нуля», – жестко резюмирует Руслан Тугушев, генеральный директор Boomstarter.
Вообще лицо у российского народного финансирования так и сохраняется – творческо-социальное. Оно и понятно: у подобных проектов выше кредит доверия, более осязаемые вознаграждения пожертвовавшим, да и сами эти проекты, как правило, разовые. Если в США, по данным исследования, проведенного агентствами EarlyIQ, Crowdfund Professional Association и Crowdfund Capital Advisors, 58% респондентов с доходом более $25 тыс. в год готовы инвестировать в стартапы, то в нашей стране люди практически не хотят вкладывать в то, что содержит в себе коммерческую составляющую. Например, площадки «C миру по нитке» (smipon.ru) и «Тугеза» (together.ru) вовсе специализируются исключительно на социальных проектах: предлагают вложиться в реставрацию памятников, помочь детскому дому или приюту для бездомных животных. «Мы берем проекты только тех авторов, кто воспринимает краудфандинг не столько как способ получить деньги, сколько как предложение уникальных возможностей», – объясняет Дарья Жданова, координатор сайта «С миру по нитке».
Люди идут за именем
По прогнозам аналитиков, рынок отечественного краудфандинга, который в прошлом году составил $2 млн, в 2013-м достигнет $6–8 млн, то есть вырастет на 300–400%. Но эти показатели придутся только на долю площадок, которые используют систему вознаграждений. А вот с инвестиционным краудфандингом у нас, можно сказать, беда.
Во-первых, венчурные инвестиции уже из самого своего названия предполагают большие риски (по принципу Ципфа: 20% успешных проектов на 80% неуспешных), даже если в случае успеха они окупаются высокой прибылью. К тому же вкладываться в бизнес совершенно неизвестных людей мало кто хочет. «К сожалению, люди идут за именем», – справедливо сокрушается Екатерина Чечулина.
Во-вторых, многие авторы проектов не столько стремятся развивать бизнес, сколько жаждут как можно быстрее получить прибыль с него. Другая часть инноваторов не желает делиться с инвестором подробностями своего бизнес-плана, опасаясь, что их удачную идею могут украсть и использовать конкуренты.
Наконец, в России просто нет действительно краудинвестиционных площадок с приемлемыми условиями. «Спонсор здесь» уже закрылся, а Smartmarket (smartmarket.net) пока что не реализовал ни одного проекта, поскольку нарушает основное правило народного финансирования: каждый дает сколько сможет. На Smartmarket установлен минимальный взнос, который составляет 30 тыс. рублей. В конце года инвестиционное отделение откроет Boomstarter, жаль только, что конкретики по этому поводу в Сети почти нет. «Мы пока изучаем рынок», – уклончиво отвечает Тугушев.
Андрей Куликов считает, что основная проблема российского инвестиционного крауфандинга состоит в том, что на постсоветском пространстве трудно найти как большое количество альтруистов, финансирующих малопонятные проекты, так и такое же количество самих качественных проектов. Поэтому получается, что в такой ситуации выгоднее создать партнерский проект, используя возможности западной площадки.
На что россияне готовы жертвовать деньги
Фонд «Общественное мнение» опубликовал недавно результаты опроса на тему готовности людей помогать нуждающимся. Сотрудники фонда выяснили, что 85% респондентов никогда не делали пожертвований организациям или инициативным группам, а 33% не собираются делать этого и в будущем. Столько же людей готовы дать деньги на операции или дорогостоящее лечение детям. При этом жертвовать респонденты готовы только лично в руки (35%), и лишь 2% используют интернет или электронный кошелек.
А завтра был краудфандинг
Антон Носик, топовый блогер
Количество денег, которые люди готовы тратить, думаю, на сегодняшний день приравнивается к десяткам миллионов долларов в год. Одновременно есть две задачи, которые сами по себе будут как-то решаться силами разных людей, работающих в этом направлении в России и в мире. Это, во-первых, рост популярности самого краудфандинга. Во-вторых, повышение «качества предъявления», потому что от этого во многом зависит судьба проекта.
Когда человек смотрит на мониторе своего компьютера на кнопочку, он не знает, кто уже на нее нажал, что будет, если он нажмет, куда пойдут эти деньги и кому какая от нажатия будет польза. Потом – платежный механизм. Если он будет каким-то экзотическим, то отсеется большое количество людей, которые просто не умеют им пользоваться. То есть механика очень важна. Поэтому у краудфандинга все впереди. Но отдельных примеров, показывающих, что он может работать и что потенциал очень большой – и в смысле желания людей участвовать, и в их платежеспособности, – думаю, уже достаточно. По крайней мере, если сведете отчетность, например, моего благотворительного фонда, то увидите: там уже под $10 млн собрали и распределили. Значит, такие деньги у людей есть, готовность тратить их на некоммерческие нужды тоже есть. В принципе, любой начинающий музыкант может убедить целевую аудиторию в том, что его творчество заслуживает интереса и полезно было бы скинуться на издание его первого альбома.
Да, цель призыва собирать средства под проект состоит в том, чтобы в ответ каждый дал по рублю, но слышен этот призыв не только тем, у кого этот рубль есть, но и тем, кто может помочь как-то еще. Эти предложения наверняка видят и мониторят какие-то звукозаписывающие студии, издатели, продюсеры. Так что мы говорим не только о сборе денег, но и привлечении внимания как раз тех людей, которые могут дать дебютантам путевку в жизнь.