Затяжной конфликт администрации Большого театра и премьера Николая Цискаридзе продолжится в Тверском суде Москвы: 9 апреля там будет рассмотрен иск народного артиста, оспаривающего сделанные ему выговоры. Театр уже дважды наказывал г-на Цискаридзе за резкие высказывания в СМИ, третий выговор может стать основанием для его увольнения. Адвокат танцовщика Светлана Володина пояснила «Известиям», что Большой театр живет не по Конституции России.
— Николай Максимович хочет привлечь руководство театра к ответственности по какой-либо статье?
— Нет, по нынешнему законодательству это лишь трудовой спор. Мы будем оспаривать незаконно объявленные дисциплинарные взыскания.
— Что должен будет сделать Большой театр в случае победы г-на Цискаридзе?
— Отменить приказы об объявлении выговоров. И больше не преследовать за критику.
— Никаких опровержений в прессе вы не будете требовать?
— Абсолютно нет. Мы не хотим никакой шумихи — я, например, первый раз даю интервью. Мы лишь хотим, чтобы аналогичное не могло повториться.
— Как именно вы будете доказывать правоту Николая Максимовича?
— Она очевидна. Его наказали за нарушение трудового распорядка, притом что все его интервью были вне рабочего времени. Администрация ссылается на пункт 74 «Правил внутреннего трудового распорядка Большого театра», в котором написано: «Все контакты работников Театра со сторонними средствами массовой информации организуются только пресс-службой Театра. В общении со средствами массовой информации, работники Театра обязаны воздерживаться от негативных оценок деятельности Театра, его руководства, других сотрудников Театра».
Во-первых, получается, что когда бы журналист не позвонил артисту, тот должен сказать: «Минуточку», положить трубку, позвонить пресс-секретарю Большого театра и спросить, можно ли разговаривать с этим журналистом, да еще и согласовать свою речь. А если ответят «нет, не можете», то артист должен спрятаться от журналиста или признаться ему, что отвечать на вопросы «не велено». Очевидно, что это прямое и неприкрытое ограничение свободы слова.
Во-вторых, выходит, что независимо от личных оценок фактических обстоятельств всегда можно произносить только хвалу. Это — запрет на критику, а нарушение запрета непосредственно порождает гонения за критику. Таким образом, руководство театра нарушает п. 1 и п. 3 ст. 29 Конституции РФ, гарантирующей каждому не только свободу мысли и слова, но и невозможность принуждения отказа от убеждений.
Высказывания Николая Цискаридзе обусловлены не его личными интересами, а небезразличным отношением к Большому театру и желанием изменить ситуацию к лучшему. Своими требованиями администрация ГАБТа нарушает и право самого Цискаридзе, и права всех сотрудников театра, и журналистов, и вообще всех граждан России свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (п. 4 ст. 29 Конституции).
— Но контакты сотрудников со СМИ официально запрещены во множестве фирм и корпораций.
— Такие запреты правомочны только тогда, когда они предусмотрены законодательно, например, федеральным законом о госслужбе. Но и в этих случаях запрет, как указывает Конституционный суд РФ, не может быть категорическим.
— То есть вы хотите оспорить правила трудового распорядка Большого театра?
— В этой части — бесспорно, да.
— Вы считаете, что руководство театра «коллекционирует» выговоры, чтобы уволить г-на Цискаридзе?
— Да, оно делает все, чтобы создать внешне законный повод для увольнения Николая. Администрация хочет избавиться от «критикана», чтобы можно было ничего не менять в работе с артистами.
— Есть сведения, что сейчас театр готовит третий выговор.
— Николай уже получил от администрации требование объясниться по поводу очередного интервью и передал в театр свой письменный ответ. Он написал, что:
а) ложных утверждений не делал;
б) не организовывал интервью (журналисты обратились к нему, а не он к ним);
в) не говорил ничего, что порочило бы честь театра;
г) имеет право на собственную точку зрения;
д) давал интервью в нерабочее время;
е) своих трудовых обязанностей артиста балета и педагога не нарушал.
Объяснение, в соответствии с законом, было подано в течение двух суток. Администрация должна проанализировать ситуацию с учетом этого объяснения и принять решение — есть ли основание для дисциплинарного взыскания. Николай уже трижды предоставлял свои письменные объяснения, по первым двум случаям выговоры были сделаны.
— Как вы со своим клиентом отреагируете, если появится третий выговор?
— Конечно, будем его обжаловать. Он может быть только таким же незаконным, как и предыдущие.