Фактически до конца календарной зимы в столичном Центре фотографии имени братьев Люмьер намерены сохранять «Баланс Белого». Концертная программа с таким названием, открывшаяся «домашним» сетом Бориса Гребенщикова, — центральная часть ретроспективного проекта «Время колокольчиков», напоминающего о далеком уже периоде расцвета ленинградского рок-клуба и, конечно, об авторе песни-эпиграфа русского рока, его лучшем поэте Александре Башлачеве, погибшем в феврале четверть века назад.
Концерт-посвящение СашБашу еще впереди, 17 февраля. А пока «люмьеровскую» публику уводят к другому драматическому полюсу — всегда целебному в России глумливому абсурдизму. 8 февраля свой сольный вечер устроит «аукцыоновский» пиит-шоумен Олег Гаркуша, которому нашлось бы место и в только что презентованной на «Балансе Белого» полнометражной «космической одиссее» «Звездный ворс» от известных ёрников из питерского НОМа.
Музыкальная формация братьев Кагадеевых, заявившая о себе во второй половине 1980-х саундтреком к рассказу собственного сочинения «Протез» и щекотливыми куплетами «Ламца-дрица» на советском телеконкурсе молодых талантов, с тех пор художественный дискурс почти не меняла. Разве что корректировались прозвища участников группы.
Андрей Кагадеев, например, побывал Хафизуллой Улсанбаировичем Сагитдуловым и Леопардом, Владимир Постниченко — Готлибом Ульрихом Тузеастом и Звездой и т.п. Дмитрий Тихонов и Юрий Салтыков по сей день остаются, соответственно, Александром Авермановичем Ливером и Иваном Николаевичем Туристом. Под этими именами они и фигурируют в титрах «Звездного ворса».
Фильмография НОМа постепенно догоняет его дискографию. Сага о профессоре Чащарском из таежного города Иштыма, снаряжающего с «продюсером» Г.Б. Ряпом (его играет художник и соавтор кагадеевских проектов Николай Копейкин) межпланетный корабль «Скарабей» для погружения в глубь Земли, создавалась НОМом долго. В образе быдловатого торговца-инопланетянина Язбеца здесь еще успел появиться безвременно почивший Роман Трахтенберг.
По кастингу фильм вообще напоминает дружеский капустник, чего, собственно, и не отрицают Кагадеев с Копейкиным. Они приглашали сниматься своих известных знакомых, не выставлявших дискомфортных, пафосных требований. Компания сколотилась привлекательная.
Сергей Шнуров вжился в череп Мозга — сталкера по земным недрам и внутренней Вселенной. От атамана «Ленинграда» в кино понадобилась одна голова. Тело ему пришивают совсем ненадолго, но зато с эффектными аллегориями. Кто увидит — тот оценит.
Александр Лаэртский в качестве Юрия Гагарина, признавшегося, что на самом деле он Юлий Гогарин, ищущий бога, и лидер «Ляписа Трубецкого» Сергей Михалок в роли мэнээса Богдана Шерстюка точно вписываются в номовскую специфическую выразительность и усиливают саундтрек картины.
Вписался в брутальный эпизод и знаменитый андерграундный питерский художник Кирилл Миллер — создатель имиджа раннего «АукцЫона».
Пересказывать сатирический глум «Звездного ворса» — неблагодарно. Двухчасовое постмодернистское странствие по планетам «Колобок», «Пятачок», «Атит» всякого обрадует по-своему. Зал на презентации впервые зааплодировал, увидев фасад «Иштымского метрополитена имени Ж. Алферова». А потом внимательно слушал железную леди-экскурсовода, рассказавшую делегации землян о радости жизни на планете Колобок, где обязьяноиды выращивают табак для привилегированного класса и правящей элиты.
В «Звездном ворсе» смешиваются «Кин-дза-дза» и курехинские конспирологические повествования, эстетика «Маски-шоу» и даже нечто от инфернальности балабановских фильмов. Стоящее, в общем, получилось высказывание, где в заключительной части тихо и удовлетворенно кушает суп Артемий Троицкий в образе Господа.
Эпилог картины и вовсе потонул в овациях. Гогарин-Лаэртский презентовал на экране собственную книгу об «одиссее». Учительница иштымской школы (Татьяна Лазарева) желала скупить весь тираж, а репортер Андрей Лошак тянул микрофон к Борису Немцову, спрашивая: «Господин президент, что вы скажете…».