В этом году сразу в десяти петербургских школах стартует пилотный проект по инклюзивному обучению: дети-инвалиды смогут ходить на уроки вместе со своими здоровыми сверстниками. На эти цели город потратит порядка 7 млн рублей, еще 2,7 млн выделит федеральный бюджет. Работу над проектом начнут с сентября, сообщили «Известиям» в городском комитете по образованию.
— К сожалению, в список из десяти школ, которые выбраны для введения инклюзивного образования, не вошли учебные заведения, в которых уже был экспериментально наработан подобный опыт, — говорит уполномоченный по правам ребенка в Петербурге Светлана Агапитова. — Исключение сделано только для 593-й школы Невского района.
Детский омбудсмен уверена: условия для совместного обучения должны быть в школах каждого микрорайона. При этом нужно учитывать, сколько детей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) живет в том или ином муниципальном округе.
Впрочем, и без этих подсчетов понятно: десяти экспериментальных школ для пятимиллионного Петербурга явно недостаточно, особенно если учесть, что в коррекционных учебных заведениях города сейчас занимается свыше 4 тысяч детей-инвалидов, и родители таких ребятишек весьма заинтересованы в инклюзивном, то есть совместном со здоровыми детьми обучении.
Впрочем, не все еще понимают, зачем нужны такие совместные школы. Ответ на этот вопрос знают родители детей с ОВЗ. Так, по словам Виктора Лагуна, отца ребенка с синдромом Дауна, плюс таких учебных заведений в том, что дети в них не только получают образование. Они еще и наблюдают за тем, как ведут себя их здоровые сверстники. И стараются делать так же — правильно ходить, разговаривать, держать ручку и носить портфель.
— Когда ребята вырастут, им предстоит войти во взрослую жизнь, — говорит Виктор Лагун. — А там не будет коррекционных отделений. Нужно, чтобы они были к этому готовы.
У противников инклюзивного образования есть свои, встречные доводы: а что будет, если здоровые ребята начнут копировать поведение больных?
— Эти страхи неоправданны, — считает эксперт в сфере инклюзивного обучения, директор социальных программ «Адаин Ло» Яна Иванова. — Существует мировой опыт, и он показывает, что в классе должно быть 20—25% «особых» детей. Тогда подражание будет сведено к минимуму, а значит, и каких-то особых проблем не возникнет.
Еще одна сложность, по мнению руководителя проектов по продвижению инклюзивного образования петербургской коалиции «За образование для всех» Валерии Ольшанской, связана с тем, что внедрение инклюзии тормозят специальные (коррекционные) школы. Вероятно потому, считает она, что боятся потерять своих учеников.
— Но ведь ясно, что совместное обучение выберут не все родители детей с ОВЗ. А педагоги коррекционных заведений могли бы консультировать преподавателей обычных классов, — говорит Ольшанская. — Ведь опыт у них огромный.
По словам первого заместителя председателя комитета по образованию Наталии Путиловской, некоторые родители детей с ОВЗ отдают предпочтение коррекционным школам. Поскольку там работают специалисты с дефектологическим образованием. В обычных учебных заведениях такого нет. А значит, родителям предстоит выбирать, что для них важнее: социализация ребенка или щадящий режим и профессиональная помощь специалиста.
Напомним, что деньги на обустройство инклюзивных школ будут выделены Петербургу в рамках государственной программы «Доступная среда», по которой уже к 2015 году комитет планирует создать «особые условия» в каждой пятой школе города. Но помимо устранения «барьеров», чиновникам придется обучить педагогов и наставников (тьюторов), а также разработать специальные программы. На это потребуются дополнительные средства. Но сколько — пока неизвестно, планы чиновников еще верстаются.