Переговоры по иранской ядерной проблеме в Багдаде, проводимые «шестеркой» (страны — члены Совбеза ООН плюс Германия), закончились ничем. Следующая встреча намечена на 18–19 июня в Москве.
— В Ираке выяснилось, что Иран и Запад остаются, по сути, на своих позициях, — поясняет эксперт ПИР-центра Иван Трушкин. — Тегеран согласен остановить процесс 20-процентного обогащения урана, но вначале требует отмены экономических санкций. Понятно, что такое требование неприемлемо для членов «шестерки».
Действительно Запад хочет сохранить рычаги влияния на Исламскую Республику, а отмена разом целого пакета запретительных мер лишает его требования силы.
— «Шестерка» сама далека от готовности к компромиссу, но требует его от Ирана, — заявил секретарь Высшего совета нацбезопасности Ирана и глава иранской делегации на встрече Саид Джалили в беседе с верховным представителем ЕС Кэтрин Эштон, под чьим председательством проходили переговоры.
На переговорах Тегерану было предложено прекратить получение обогащенного до 20% урана (то есть увеличение соотношения урана 235 к урану 238 до 20%).
— Иранская сторона должна прекратить высокое обогащение урана, а уже наработанное его количество, порядка 110 кг, по данным на апрель, МАГАТЭ забирает и отдает на переработку России и другим странам, — поясняет старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, обозреватель радио «Голос России» Владимир Сажин. — Из вывезенного урана сделают топливные стержни для тегеранского исследовательского реактора.
Взамен же члены «шестерки» пообещали смягчить санкции на перевозку нефтепродуктов из Ирана и начать поставки медицинских изотопов (одна из причин, по которой Иран не хочет отказываться от обогащения урана, — это, как заявляет Тегеран, острая потребность в радиоактивных изотопах, использующихся при лечении некоторых заболеваний). Также Исламской Республике пообещали разрешить продажу запчастей для иранских гражданских самолетов. И наконец, была обещана помощь в области атомной безопасности.
Иранский наблюдатель Хасан Абидини назвал требования «шестерки» анекдотом. Тегеран, в свою очередь, потребовал облегчения санкций против нефтедобывающей отрасли, а главное — признать право Ирана самому обогащать уран.
— Проблема в том, что Иран требует вначале отменить санкции, а потом уже он пойдет на уступки по ядерной программе, а «шестерка» хочет сделать прямо наоборот, — поясняет Сажин.
На прошедшей в Багдаде встрече Иран отклонил требования касательно инспекции атомных объектов Ирана в ближайшем будущем. Следующий раунд должен был пройти в Женеве, но Джалили потребовал, чтобы встреча проводилась в стране, не присоединившейся к санкциям. Поэтому была выбрана Москва.
— Все, что у нас есть по итогам встречи в Багдаде, — это некая совместная платформа и договоренность о встрече в России, — заявила Кэтрин Эштон.
Главами делегаций «шестерки» и Ирана на июньской встрече останутся по-прежнему Кэтрин Эштон и Саид Джалили. Состав будет, как и в Багдаде, на уровне ранга заместителей министров.
В Москве речь вновь пойдет о запрете на 20-процентное обогащение. Правда, взамен Тегеран хочет, чтобы «шестерка» предоставила доказательства практической выгоды от такого шага.
— Иран в принципе не отвергает идею отказаться от высокого обогащения, — рассказывает Сажин. — Но проблема еще и в том, что Тегеран не говорит, какие именно санкции он хотел бы отменить взамен в первую очередь. Он просто требует снять ограничения, и все.
Понятно, что руководство Исламской Республики намерено поторговаться и поэтому придерживает свои предложения, ожидая, какие предложения последуют с другой стороны.