Очередная премьера «Современника» — спектакль «Дама» в постановке Анджея Бубеня — стала бенефисом Марины Нееловой. Благодаря народной артистке далекий от народа театр абсурда обернулся понятным и близким театром переживания.
Пьеса знаменитого польского авангардиста Тадеуша Ружича, написанная 50 лет назад, появилась на русской сцене лишь в 2014-м. Режиссер Николай Рощин в Александринском театре в свое удовольствие поупражнялся в эстетике абсурда, где действие происходит «нигде и никогда», партнеры не отвечают на реплики друг друга, а просто произносят монологи в пустоту.
Однако Неелова, которую с юности уважали за мастерство бытового психологизма, — не та актриса, что существует вне времени и пространства. Она всегда здесь и сейчас. И вот режиссер переносит нас в интерьер послевоенного ар-деко — массивные кресла, диваны, узорчатый витраж. Когда-то здесь царила роскошь отлаженной жизни, а сейчас мрак и запустение. От прошлого, помимо мебели, осталась масса живописно разбросанного хлама. Из него, как гомункулы из пробирки, материализуются воспоминания. Кто-то из призраков-мужчин — давно умерший муж, кто-то — погибший на войне сын. Привлекательные юницы символизируют давно ушедшую молодость героини, но года, похоже, ее не волнуют.
В своем преклонном возрасте, одинокая и забытая, она продолжает упиваться жизнью. Счастью быть на этой земле посвящены все ее нескончаемые разговоры — начиная с выговора официанту за грязный стакан и заканчивая призывом плодиться и размножаться.
— Все должны рожать! — настаивает дама. — И Грета Гарбо, и Сартр, и Бертран Рассел, и кардинал Оттавиани, и Сальвадор Дали, и Пикассо, и генерал Де Голль, и Мао, и Русс... все... все... невзирая на возраст, общественное положение, пол и мировоззрение...
Речи ораторши, насыщенные прихотливыми модуляциями, то раздражают, то гипнотизируют, то льются в душу целительным бальзамом. А параллельно мистическим образом меняется фокус зрительского взгляда. Исчезает нелепая в своих тряпках и побрякушках старуха. В центре сцены и мироздания восседает Она — красивая, сильная, независимая.
Как ее звать? Лилит, Ева, Джульетта, Изольда... Неважно. Только женщина спасет стоящий на краю пропасти мир. Логичным она его не сделает — созданное человеком абсурдно и не подлежит исправлению. Но даже это не лишает его права на жизнь.
Постановку Анджея Бубеня уже окрестили моноспектаклем, что формально совсем не так. Неелова безраздельно солирует лишь в первом акте, во втором остается на сцене в качестве наблюдателя и ее, королеву, играет окружение.
— Эту пьесу можно ставить лишь в том случае, когда в театре есть гениальная актриса, способная сыграть главную роль. Иначе и браться за нее не стоит — написана она как концерт для сольного инструмента, звучащего в сопровождении симфонического оркестра. В «Современнике» есть такая актриса и есть отличная труппа, поэтому и спектакль стал возможен, — говорит режиссер.
Однако по гамбургскому счету «Дама» — действительно спектакль-соло. Вольно или невольно великолепная Нееелова выступает в роли истребителя своих «оркестрантов». И моменты действия, в которых она не звучит, выпадают из сферы зрительского внимания — не потому, что другие плохи, просто Неелова исключительно хороша.
Актриса такого масштаба, сама того не желая, подминает под себя любой материал, и на долю постановщиков остается одно — не мешать ее блистательному самовыражению. В ряде эпизодов оно кардинально меняет акценты пьесы, но это тот самый случай, когда сценическая версия в разы убедительнее литературного оригинала.
«Дама», по пьесе Тадеуша Ружевича «Старая женщина высиживает», перевод Ивана Вырыпаева. Театр «Современник», 2016. Режиссер: Анджей Бубень. Художник по пластике: Леонид Тимцуник. Художник: Анита Боярска. Композитор: Петр Салабер. В ролях: Марина Неелова, Шамиль Хаматов, Александр Рапопорт, Дарья Фролова, Дмитрий Смолев, Полина Рашкина, Полина Пахомова и др.