Форум АТЭС приближается к своей кульминации: 1 ноября его участники — представители 21-й экономики региона — должны принять общую декларацию. Это будет серьезным успехом, учитывая сложную геополитическую ситуацию в мире, представительство на саммите стран из разных «лагерей» и с совершенно разным уровнем развития экономики. А политические, торговые и территориальные споры между ними лишь обостряют напряжение. Впрочем, как заявил глава российской делегации, вице-премьер Алексей Оверчук, нельзя допускать, чтобы деструктивные тенденции надломили позиции региона как глобального экономического локомотива. О том, смогут ли страны АТЭС преодолеть разногласия и укрепить сотрудничество, — в репортаже «Известий».
Трудности на АТЭС
В южнокорейском Кёнчжу 31 октября стартовала основная программа форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества. В этот день прошла встреча глав делегаций 21-й экономики АТЭС, а на следующий запланировано принятие общей декларации. Документ, как ожидается, будет небольшим, но емким. Российская сторона рассчитывает, что он даст сильный импульс для реализации конкретных проектов с участием наиболее заинтересованных стран.
Выражение «экономики», а не «страны-участницы», не случаен: в работе АТЭС задействованы представители Тайваня, который Китай считает частью своей территории. При этом остров присоединился к группе с полного одобрения Пекина. Для того, чтобы не создавать лишнее напряжение, используется компромиссный термин, который не задевает суверенитет КНР и не ущемляет Тайвань. Кроме того, в саммитах по линии АТЭС традиционно участвуют представители Гонконга — специального административного района КНР.
Российскую сторону представляет вице-премьер Алексей Оверчук, в состав делегации также входит замминистра МИДа Александр Панкин. Впрочем, организаторы полностью отделили журналистов от спикеров, поэтому пробраться на площадку, где творится «большая политика», — задача трудно реализуемая. В итоге встретить российских представителей можно было только вне рабочего времени: в отеле, где проживала делегация, либо — в случае большой удачи — рядом с культурными достопримечательностями города.
— Это какой-то кошмар, многие журналисты столько летели в Корею, чтобы ничего не увидеть, — сетует в беседе с «Известиями» журналистка из Мексики, которая работает в Бангкоке. — Это моя первая большая командировка, и я была очень заряжена, а в итоге такая организация.
Южнокорейцы в этом плане, действительно, допустили колоссальную ошибку: АТЭС и так сложно назвать широко известной структурой. А чем больше принимающая сторона ограничивала журналистов, тем меньше контента создавалось.
АТЭС в целом — сложное образование: у него нет статуса международной организации или собственного устава. Это, по сути, форум, где участники ведут диалог о сотрудничестве по целому спектру социально-экономических вопросов. Это нечто подобное G7 или G20. Но, в отличие от них, АТЭС имеет постоянный секретариат, который базируется в Сингапуре. Главным объединяющим фактором считается география: как следует из самого названия — участники имеют выход в Тихий океан.
Что разделяет страны АТЭС
На первый взгляд, страны АТЭС разделяет больше, чем объединяет. Кажется, что может быть общего у католических перуанцев, малазийцев-мусульман или японцев, где, в первую очередь, исповедуется буддизм и синтоизм? В АТЭС входят страны с разными политическими системами и уровнем экономического развития. Здесь есть как крупнейшие экономики мира, так и государства вроде Папуа — Новой Гвинеи, где большая часть населения живет в нищете. К тому же нынешняя сложная геополитическая ситуация лишь усиливает раскол.
— Я очень хочу посетить Россию, но боюсь, что меня потом не пустят в США, — говорит «Известиям» один из фотожурналистов, присутствующий на мероприятии.
— Всё будет нормально, они пускают россиян даже сейчас, — отвечаю я и тут же вспоминаю, что буквально недавно американская сторона не одобрила мне визу на саммит Владимира Путина и Дональда Трампа в Анкоридже без объяснения причин.
Наша беседа убеждает меня, насколько политические разногласия мешают не только обычным человеческим контактам, но и более плодотворному сотрудничеству участников АТЭС. Алексей Оверчук, в частности, сообщил российским журналистам, что некоторые недружественные страны сигнализируют Москве о желании восстановить контакты и вернуться к более нормальным отношениям. Но при этом они «очень осторожно подходят» к обнародованию сведений о таких контактах. То есть встречи с российской делегацией есть, но говорить публично о них не хотят.
— Изначально АТЭС — это региональное объединение, и до сих пор тем, что держит их вместе, остается география. Торговля, логистика, инфраструктура — это уже надстройка, проистекающая из географической близости. А разделяет, как всегда, политика. В объединении, где есть Россия и Китай с одной стороны и США с союзниками по АТР, сложно приходить к компромиссу и принимать серьезные решения, которые бы устраивали всех, — заметил в беседе с «Известиями» младший научный сотрудник ИМЭМО РАН Павел Шатерников.
В АТЭС входит сразу несколько стран, которые Москва считает недружественными, — это Австралия, Канада, США и Новая Зеландия, а также Южная Корея, Япония, Сингапур и Тайвань.
Но не только украинский кризис стал разделяющий линией. Тарифная политика американского президента Дональда Трампа поставила многие государства перед выбором — экономическая выгода от сотрудничества с Китаем или сохранение близких отношений с США. И хорошим примером здесь может стать председательствующая в АТЭС Южная Корея, которая на этой неделе заключила торговое соглашение с Соединенными Штатами.
Крупные корейские компании вложили миллиарды долларов в строительство заводов на территории КНР, при этом они находятся в технологической зависимости от американских партнеров, пояснил «Известиям» ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований ИКСА РАН Людмила Захарова. В разворачивающейся торговой войне Китая и США Республика Корея оказывается в своеобразной «вилке» между интересами своего военно-политического союзника и поставщика технологий с одной стороны и главного торгового партнера с другой. При этом в корейском языке подобную ситуацию хорошо описывает поговорка «В битве китов у креветок спины трескаются».
— США активизировали процесс декаплинга (нарушения связей. — «Известия») с Китаем и принуждают к тому же своих союзников, прежде всего в высокотехнологичных отраслях. При этом «дрейф от Китая» не сможет быть быстрым, учитывая высокий уровень торговой зависимости стран друг от друга, — продолжила эксперт.
Для той же Южной Кореи это будет достаточно болезненно, так как на Китай приходится более 20% всего внешнеторгового оборота РК. Однако над экономическими расчетами начинают превалировать политические соображения, вынуждающие бизнес перестраивать сформировавшиеся производственно-сбытовые цепочки под влиянием санкционных ограничений США, подчеркнула Людмила Захарова.
Политика Вашингтона способствует увеличению инвестиций РК в США и сокращению потока вложений в Китай. При этом корейские компании рискуют оказаться и под огнем китайских санкций, которые Пекин вводит в отношении зарегистрированных в США фирм (в том числе южнокорейских) в качестве ответных мер на действия Вашингтона, резюмировала она.
Более того, есть еще и территориальные проблемы Южно-Китайского моря — в спор вовлечены, в разной степени, Бруней, Вьетнам, Китай, Малайзия, Тайвань и Филиппины. И, конечно же, сложные отношения между Пекином и Тайбэйем.
— Мы — молодое поколение, независимое, у которого уже нет связи с Китаем. И мы хотим, чтобы Пекин нас воспринимал на равных, как независимую страну, — рассказывает «Известиям» журналистка, которая приехала в Кёнчжу из Тайваня.
Новые перспективы для региона
Именно в такое турбулентное время мир нуждается в таких площадках, как АТЭС — где за одним столом могут встретиться представители стран и территорий, которые пока не могут найти точки соприкосновения. Рукопожатие Алексея Оверчука и президента РК Ли Чжэ Мёна — часть протокола, но оно дает надежду на возобновление когда-то плодотворного сотрудничества Москвы и Сеула. Присутствие в одном зале России с государствами Запада подтверждает: процесс глобализации после распада биполярного мира развивался настолько активно, что разрушить его не удается даже санкциями и военными блоками.
«Сотрудничество и солидарность — единственное решение, которое позволит нам идти вперед», — сказал на открытии саммита президент Республики Корея Ли Чжэ Мён, и с ним сложно не согласиться.
Аналогичные посылы были слышны и в выступлениях других спикеров. По словам Алексея Оверчука, состояние мировой и региональной экономики требует коллективного ответа на общие вызовы. Разрушаются глобальные связи, производственные цепочки поставок, подрываются основы многосторонней торговой системы в лице ВТО, а односторонние санкции и тарифы угрожают стабильности рынков, рабочих мест, доходов в регионе, заметил он.
— Нельзя допускать, чтобы эти деструктивные тенденции надломили позиции региона как глобального экономического локомотива. Необходимо возрождать дух многосторонности, солидарности в противовес логике конфронтации, — сказал российский вице-премьер.
АТЭС создавался как площадка для активизации торговли и инвестиций. В его фокусе должна быть комплексная взаимосвязанность институтов, регуляторики, человеческих контактов, уверен Алексей Оверчук. Китайский лидер Си Цзиньпин, в свою очередь, призвал регион «вместе защищать многостороннюю торговлю» и строить «Азиатско-Тихоокеанское сообщество». Очевидно, в этих выступлениях были намеки на политику США и Запада в целом.
По словам политолога Виктора Пироженко, сейчас Соединенные Штаты для победы в экономической конкуренции с Китаем на мировых рынках перестраивают цепочку поставок в наиболее критичных для себя отраслях, что влечет за собой перестройку географии мировой торговли. Цель для США — избавиться от зависимости от китайского импорта в наиболее важных отраслях экономики. Но попутно они разрушают сложившиеся цепочки поставок, что приводит к перебоям в мировой торговле и увеличивает затраты производителей. Страны АТЭС также находятся в этом процессе.
— Объективно они заинтересованы в налаживании новых торговых путей, зачастую минуя США и маршруты, которые они контролируют, поскольку Штаты сворачивают свое участие в многосторонних торгово-экономических организациях, — добавил эксперт.
В этом смысле странам Юго-Восточной Азии и АТЭС, например, может быть интересен Северный морской путь как кратчайший маршрут поставок в Европу, возможно, на восточное побережье Северной и Южной Америки. СМП и межграничные поставки по территории стран ЕАЭС могут быть альтернативами Панамскому и Суэцкому каналам, уверен Виктор Пироженко.
Развитие логистических проектов — чрезвычайно важное направление для большинства участников АТЭС. Эти инициативы, как минимум, способны удешевить конечную стоимость товара. А это уже может оказывать влияние на экономический рост стран, объяснил научный руководитель Центра конъюнктурных исследований ИСИЭЗ НИУ ВШЭ Георгий Остапкович.
Россия, со своей стороны, работает над улучшением связанности евразийского пространства как по направлению Восток – Запад (здесь ведется работа над сопряжением евразийской интеграции и китайской инициативы «Один пояс — один путь»), так и по направлению Север – Юг, уточнил Алексей Оверчук.
Впрочем, дальнейшее развитие региона будет зависеть от того, насколько политика будет превалировать над экономическими выгодами. И насколько коллективный Запада сможет в лице конкурентов на мировой арене увидеть не врагов, а партнеров, сотрудничество с которыми приносит больше выгоды, чем соперничество.