В Сингапуре стартует чемпионат мира по водным видам спорта — первый за несколько лет, с 2019 года, — на котором Россия представлена почти полноценной сборной. В декабре на чемпионате мира по плаванию на короткой воде россияне взяли шесть золотых медалей, уступив в зачете только США. В Сингапуре программа более обширная. Синхронисты возвращаются на первый крупный турнир с олимпийского Токио. Синхронное плавание десятилетиями было визитной карточкой российского спорта, той нишей, где наши выигрывали уже тогда, когда приезжали на турнир.
Сейчас расклад совсем не такой — именно поэтому чемпионат мира в Сингапуре так важен. Сохранит ли Россия синхронное плавание как свою вотчину? Почему эта задача для россиян особенно сложная, объяснила «Известиям» и «Спорт-Экспрессу» трехкратная олимпийская чемпионка и четырехкратная чемпионка мира Ольга Брусникина.
За время нашего отсутствия поменялся сам спорт
— Ольга, до старта чемпионата мира осталось совсем мало времени. С какими ожиданиями к нему подходите вы и сборная? Медальный план у нас сейчас есть?
— Медальный план есть, но я вам его озвучивать не буду. (Смеется.) Скажу, что едем, конечно, с ожиданием медалей, но и с некоторой настороженностью и интересом. За три года, что нас не было, появились новые олимпийские чемпионы, чемпионы мира. Поэтому, как на нас отреагируют, как будут оценивать судьи, неизвестно, надеюсь, что всё будет хорошо. Много чего поменялось за время нашего отсутствия, по сути, поменялся сам спорт, его правила. Мы на российских соревнованиях делали всё необходимое, чтобы адаптироваться под эти изменения. И мне кажется, качество программ российских синхронистов не упало. На чемпионате мира будем стараться подтвердить высокий уровень российского синхронного плавания.
— Если бы вы схематично объясняли несведущему человеку — в чем суть изменений правил?
— Ох, вообще, если в это углубляться, можно целую отдельную статью напечатать. Но если вкратце — теперь появился технический набор элементов, у каждого из которых есть своя стоимость и из которых складывается программа с определенной сложностью, выраженной в цифрах. И теперь все должны заранее подавать «карточку тренера» на каждую программу, в которой прописаны все элементы. Технические контролеры сложности следят за выполнением всего заявленного, а технические контролеры синхронности делают сбавки за каждое нарушение в синхронности. Также традиционно существуют две бригады судей — бригада исполнения и бригада художественного впечатления, которые выставляют оценки за исполнение элементов и оценивают хореографию, манеру представления и множество других компонентов, влияющих на художественное впечатление. Самое главное для тренера сейчас — стратегический подход к постановке программы, чтобы все компоненты, которые влияют на результат, сработали максимально и спортсмены с этим справились.
— Похоже на фигурное катание, больше математики.
— Абсолютно верно. Мы, наверное, последний вид спорта, который перешел на эту систему вслед за фигурным катанием и художественной гимнастикой.
— Александр Мальцев говорил, что эти правила играют против нас.
— Я бы так не сказала. Все в равных условиях, каждый сам подстраивается как может. Я бы даже сказала, что это снижает фактор предвзятости, который мог бы возникнуть в нашем случае, если бы сейчас возвращались при старых правилах. Потому что, если ты сделаешь достаточно сложную программу и сумеешь ее исполнить, ниже определенного уровня ты уже не упадешь. Конечно, меня не всё устраивает. Есть ощущение, что баланс между различными критериями оценки — сложностью, синхронностью, художественной составляющей — сейчас ушел скорее в техническую сторону. Но World Aquatics за счет коэффициентов старается математически найти этот баланс.
— А вы вообще чувствуете предвзятость после возвращения?
— Мы пока выступили только на одном этапе Кубка мира, и неожиданно нас допустили до юниорского первенства Европы. Рано пока говорить о каком-то отношении. На первенстве Европы, например, из девяти комплектов медалей россияне взяли шесть золотых наград. Вряд ли тут можно говорить о предвзятости.
Ведется большая работа, чтобы нас допустили до соревнований
— Вы сказали «неожиданно» — а у вас вообще есть объяснение, почему именно в водных видах спорта международная федерация так лояльно относится к нашим? Во многих других видах спорта сложнее.
— Думаю, в World Aquatics все понимают, что Россия — одна из ключевых стран мира в водных видах спорта и без россиян турниры, получается, представлены не всеми сильнейшими. Ну и, конечно, очень большие усилия в этом направлении предпринимает президент нашей федерации Дмитрий Мазепин, он на связи с главой международной федерации, и ведется большая работа, чтобы это стало возможным.
— Вы же тоже получили нейтральный статус. В Сингапур поедете?
— Да, собираюсь после спартакиады в Пензе, где сейчас нахожусь. Думаю, в Сингапуре будет очень жарко. Во всех смыслах. (Смеется.)
— К этому вообще можно подготовиться? Или для синхронистов непринципиально — +20 и ветерок за бассейном или +40 и сумасшедшая влажность?
— Главное, что можно сделать, — это в подготовке моделировать условия, которые будут на соревнованиях. Поэтому наши спортсмены сейчас проходят сборы в Улан-Удэ. Как минимум это тот же часовой пояс. В моей карьере самым запоминающимся оказался чемпионат мира в Перте в 1998-м, когда мы выиграли первое золото. Мы очень долго летели, больше дня. Ночевали где-то по дороге, и акклиматизация шла тяжело.
— Вы с Марией Киселевой начали побеждать еще 30 лет назад. Думаете, синхронное плавание когда-нибудь может стать популярным или это будет нишевый спорт?
— А мне кажется, оно и так достаточно популярно. Залог нашей популярности, конечно, результаты, и они были в течение десятилетий. Но, конечно, в последние годы интерес к российскому спорту в принципе упал по понятным причинам, речь не только о синхронном плавании. Но и у нас многие спортсмены решили преждевременно завершить карьеру, видя, что нет гарантий возвращения на международную арену. Сейчас ситуация улучшается. Ну и, наверное, ростом популярности можно признать то, что открывается больше школ в регионах, новые федерации входят в состав. Так что синхронное плавание на подъеме.
Укрупнение федераций помогло с точки зрения административного ресурса
— А вы как решили начать работу в федерации?
— Дело случая на самом деле. Не могу сказать, что я хотела возглавлять какие-то федерации, рвалась туда. После карьеры стала тренером, потом в Подмосковье решила открыть школу в Чехове. Люди оказали мне доверие, и дошло до федерации Московской области. И как-то завертелось, что сейчас я на этом месте, была президентом федерации, после слияния стала вице-президентом.
— Укрупнение федераций что-то дало?
— С точки зрения административного ресурса — да, конечно. Мы видим повышение интереса к водным видам спорта, особенно после возвращения на международные старты.
— У вас вообще семья как раз в этом духе, водноспортивная. Муж из водного поло, вы из синхронного плавания. Один из сыновей плаванием занимался — или перестал?
— Да, у нас спортивная семья, муж, кстати, в этом году выиграл чемпионат России в качестве тренера женской ватерпольной команды. А старший сын Илья закончил свою спортивную карьеру в водном поло и в итоге ушел в учебу. Сейчас поступил на первый курс РЭУ имени Плеханова. И я абсолютно об этом не жалею. Спорт — дело очень специфическое, требующее больших жертв. Вообще не считаю, что детей надо заставлять чем-то заниматься, в том числе и спортом. Любой человек в чем-то да талантлив. Ребенку надо просто дать максимум возможностей, чтобы он реализовался там, где хотел бы.