Рынок труда Северного Кавказа начал выходить из тени. Неформальная занятость за год снизилась на 5 п.п., до 38% в I квартале, следует из расчетов Центра стратегических разработок (есть у «Известий»). В среднем по РФ этот показатель сократился лишь на 1,1 п.п., до 17,5%. Тенденция объясняется стремлением граждан официально трудоустроиться на фоне нестабильной ситуации, а также перетоком населения из одних сфер в другие. При этом, по данным ВНИИ труда, неофициально работающих в России меньше, чем в среднем в Восточной Европе.
В бой с тенью
В Северо-Кавказском федеральном округе (СКФО) уровень неформальной занятости в I квартале составил 38,2%, что на 5 п.п. ниже показателя за 2022 год, сообщила «Известиям» заместитель руководителя направления «Экономика и социальное развитие» ЦСР Елена Хейфец, проанализировав данные Росстата.
Среди отдельных регионов в СКФО лидеры по сокращению неформального сектора — Дагестан (–12,7 п.п., 38,2%), Ингушетия (–5,7 п.п., 48,6%) и Северная Осетия (–4,4 п.п., 32,4%), отметила она.
Исторически занятость в теневой отрасли СКФО всегда была значительно выше, чем в других регионах России, что связано с особенностями экономики — небольшим количеством крупных промышленных предприятий, высокой долей сельского хозяйства и преобладанием малого бизнеса, особенно в сфере услуг, отметил старший научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования (ИНСАП) РАНХиГС Виктор Ляшок.
Также высокая неформальная занятость обычно наблюдается в регионах с низким уровнем валового регионального продукта, отметил он. Сокращение этого показателя, по его словам, связано с перетоком населения в другие сектора экономики: из тех, где традиционно занятость серая (например, торговля), в те, где люди обычно работают вбелую.
— Также очевидное влияние оказали мобилизация и добровольный приток в вооруженные силы, которые аккумулировали трудовые ресурсы в большей степени как раз из неформального сектора, — объяснил Виктор Ляшок.
В целом уровень неофициальной занятости на Северном Кавказе остается гораздо выше, чем в среднем по стране. В мае премьер-министр России Михаил Мишустин поручил Минэку и Минфину в течение трех месяцев продумать меры, которые позволят «обелить» отрасли экономики на Северном Кавказе со значительным теневым сектором. «Известия» направили запросы в эти ведомства, а также в Минтруд.
Справка «Известий»По итогам прошлого года число россиян, занятых в теневом секторе, сократилось на 1,2 млн человек, до 13,4 млн. Доля работников без официального трудоустройства составила 18,6% от всей рабочей силы — это рекордно низкий показатель с 2011 года.
В I квартале 2023-го количество граждан, работающих в тени, снижалось и в целом по России, но не такими быстрыми темпами. Удельный вес занятых в неформальном секторе к общей численности населения составил 17,5% (–1,1 п.п. к прошлому году), отметила Елена Хейфец. По ее словам, нисходящий тренд начался в результате трансформации рынка труда во время пандемии коронавируса.
— Сжатие неформального сектора отчасти произошло в результате нестабильной геополитической и экономической конъюнктуры, в периоды которой население стремится к трудоустройству официальному. Также люди переходят на сберегательную модель поведения и отказываются от товаров или услуг, которые обычно предлагаются серым сектором. Среди факторов также можно отметить и релокацию некоторых россиян, — заявила Елена Хейфец.
Миграционные процессы
Давление на теневой сектор занятости оказывает и замедление потока иностранной рабочей силы в страну: мигранты традиционно охотнее соглашаются на трудовые отношения без оформления документов, отметила генеральный директор платформы «Рокет Ворк» Анастасия Ускова.
В России больше всего неофициально занятых в торговле, отмечается в журнале ВНИИ труда «Социально-трудовые исследования» («Известия» изучили статью). Эксперты отмечают, что с 2010 по 2022 год доля работающих в этой отрасли неформально выросла в два раза, а, например, в сельском хозяйстве — сократилась в 1,8 раза.
В целом анализ данных о серой занятости в разрезе регионов мира и групп стран по уровню доходов демонстрирует явно выраженное преобладание теневого сектора в более бедных государствах с менее развитой экономикой, говорится в документе. Там приводятся данные Международной организации труда: в мире уровень неофициальной занятости по итогам 2022 года составил 58,4%. Самый высокий показатель зафиксирован в африканский странах (87,3%). В Восточной Европе он оказался 19,5%, а в Северной, Южной и Западной — 13%.
— В Восточной Европе неформальная занятость выше, чем в РФ, из-за возросшего притока мигрантов, в том числе из стран бывшего СССР. Значительная часть приезжающих в европейские страны пополняет теневой сектор и трудится в сфере услуг либо на сезонных работах в сельском хозяйстве, — отметил член совета директоров аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza Агван Микаелян.
Сохранится ли тренд на снижение серого сектора в РФ, в значительной степени зависит от государственной политики, считает профессор департамента психологии и развития человеческого капитала Финансового университета при Правительстве РФ Юлия Долженкова.
— В условиях кризиса людям предпочтительней иметь официальную занятость. Это связано с тем, что существует государственная поддержка, что очень важно, как показала практика в условиях короновируса, — пояснила она.
Кроме того, при неофициальном трудоустройстве у человека не копятся пенсионные баллы, не растет трудовой стаж, также он лишается страховых выплат, пособий и больничных.
В правительстве обсуждаются дополнительные шаги по снижению уровня теневой занятости в России, писали СМИ в апреле. Среди предлагаемых действий — мониторинг в компаниях с использованием больших данных и установление KPI по сокращению уровня неофициальной занятости в отдельных отраслях. Обсуждаются и меры поддержки тех организаций, которые платят «достойную белую зарплату».