Мировые киноСМИ вновь вышли с заголовками о небывалом успехе корейского контента. На Netflix зомби-апокалипсис «Мы все мертвы» о средней школе, которую атакуют полчища зомби, возглавил статистику просмотров по всем проектам сервиса за прошедшую неделю. Говорить о повторении успеха «Игры в кальмара» пока рано, хотя оттуда в хоррор «перешла» актриса Ли Ю-ми, но «Известия» решили проанализировать успех корейского контента и разобраться, почему он имеет непосредственное отношение к России.
Самосбывающееся пророчество
Netflix отчитался о том, что топ сериалов на прошлой неделе возглавил корейский зомби-апокалипсис «Мы все мертвы», он набрал 125 млн просмотров. Возможно, это маркетинговый ход, учитывая непрозрачность статистики Netflix, но Южная Корея сегодня определенно в топе зрительского интереса. 125 млн даже по меркам нетфликсовского контента — это много. Для сравнения, «Игра в кальмара» в свою первую неделю набрала только 63 млн, и это было первое место среди неанглоязычных проектов стриминга на тот период. Правда, уже в следующую неделю «Кальмар» посмотрели почти полмиллиарда раз, но это уже феномен. Первая неделя корейского сериала «Зов ада», сменившего «Кальмара» среди лидеров, принесла 43 млн просмотров.
В последние полгода динамика просмотров на Netflix свидетельствует об очевидном факте: аудитория онлайн-платформы выбирает неанглоязычные шоу. Скажем, на старте второй сезон «Ведьмака» — одного из самых дорогих и важных проектов Netflix — собрал 142 млн просмотров, это не сильно больше корейского сериала, которого, стоит сказать, никто особенно не ждал.
Если посмотреть показатели по просмотрам за всё время, то видно, что кроме «Игры в кальмара» с 1,65 млрд просмотров среди неанглоязычных лидеров — «Бумажный дом», последние три сезона которого собрали в общей сложности около 1,4 млрд, и новый суперхит стриминга «Кофе с ароматом женщины» из Колумбии. Он вышел месяц назад и сейчас на пятом месте по просмотрам неанглоязычных сериалов за всё время — 327 млн. А вот у англоязычных проектов на первом месте «Бриджертоны», которые собрали примерно столько, сколько последний сезон «Бумажного дома», несмотря на то что Netflix заставил весь мир говорить о них. «Ведьмак», «Очень странные дела» — всё это супершоу с огромными бюджетами и раскруткой гораздо выше, чем у сериалов на других языках, и всё же они с трудом осиливают планку в 400–500 млн за всё время, это уже считается большим рекордом.
— Статистика не настолько релевантна, как кажется, она считается по очень многим параметрам, а выложить тайтл в топ — значит привлечь дополнительное внимание аудитории, — отметил в беседе с «Известиями» кинокритик Василий Корецкий. — Это как самосбывающееся пророчество. Чем выше вынесли, тем больше смотрят.
Спасибо, «Паразиты»
Непрозрачность статистики Netflix уже давно стала общим местом, и есть вероятность того, что цифры накручиваются для рекламного эффекта. Правда, в этой позиции есть и свои минусы. Например, ни у «Игры в кальмара», ни у «Мы все мертвы» нет русской озвучки, как у всех магистральных проектов Netflix. Это значит, что заранее ставка на победу корейского контента стримингом не делалась, ведь большинство зрителей предпочитает дубляж.
— На коммерческий успех корейцев повлияло несколько факторов: это и мощное корейское лобби в Голливуде, и репутация корейского кинематографа, сложившаяся очень давно, но вызвавшая интерес закупщиков всего мира после выхода оскаровских «Паразитов», — размышляет Алексей Караулов, один из авторов сценария российского хита на Netflix «Эпидемия». — Корейское кино было в фокусе внимания очень давно, многие авторские хиты обладали культовым статусом. То есть аудитория была давно, по сути, платформы предложили зрителю то, что ему уже нравилось.
По словам Караулова, сегодня появилась новая тенденция: зрителю всё равно, где сериал произведен, никакого коренного зрительского расизма, которого все опасались, как выяснилось не существует. Важны драматургия, занимательность, понятность истории, а вовсе не цвет кожи или разрез глаз.
— Сейчас Netflix активно инвестирует в нигерийский рынок — это большая страна, где много англоговорящих людей, подписанных на платформу. Думаю, что через два-три года будет бум нигерийского кино, — убежден эксперт.
Пропасти перевода
До нигерийского триумфа побороться с контентом из Южной Кореи имеет все шансы как раз Россия. Завершается работа над сериалом «Анна К» по мотивам романа Толстого, и яркая постановка обязательно вырвется в лидеры зрительских предпочтений. Его создатели Валерий Федорович и Евгений Никишов уже запустили новый сериал для Netflix «Ничего особенного». Тема — инклюзия, аутизм, актуальнее не придумать.
— Мы немного во втором эшелоне, потому что не снимаем и почти не дублируем на английский язык, на котором смотрит большая часть мира, — говорит Алексей Караулов. — У нас есть пионеры, кто сразу дублирует свои сериалы — «Нон-стоп», «Среда», 1-2-3 Production. Они смотрят на российское производство глазами мирового производителя, ищут темы, которые не будут теряться в переводе. Пропадают ведь не только диалоги, но и сами смыслы.
Для успеха на мировом рынке излишняя сложность не нужна, считает Василий Корецкий. Предпочтительна универсальная, причесанная, приятная взгляду картинка, даже если речь идет о военной драме или стихийном бедствии.
— Таковы «Эпидемия», «Перевал Дятлова», «Летчик». У нашего кино есть все шансы, просто у нас меньше производят, — объяснил кинокритик.
Тем временем в топе Netflix на прошлой неделе фигурирует сериал «С холода», где играют российские актрисы Стася Милославская и Алена Хмельницкая. У него пока меньше 25 млн просмотров, но статистика стриминга свидетельствует о том, что на второй неделе цифры сериалов часто вырастают, в этом отличие от кинотеатрального проката, где обычно самый выгодный и показательный период как раз первый уикенд. Российское присутствие на Netflix всё очевиднее, а там и до доминирующей позиции с рекордной статистикой недалеко.