Утверждение «Чудов монастырь уникален», с одной стороны, абсолютно верно, с другой — совершенно не отражает степени его значимости. Почти все разрушенные большевиками святыни были по-своему уникальными, но таких, как Чудов, больше не было. Он не просто был свидетелем важнейших событий русской истории, он сам был частью этих событий. «Известия» рассказывают о самом знаменитом кремлевском монастыре, основанном 28 ноября 1365 года.
Обыкновенное чудо
Уже из названия монастыря ясно, что его основание связано с чудом. Если верить летописной повести «О Алексее митрополите», произошло оно в 1357 году. Случилось так, что Тайдула, мать ордынского хана Джанибека, занемогла глазами — ослепла. Безутешный сын обратился к митрополиту Киевскому и всея Руси Алексию с просьбой о помощи. Глава русской церкви прибыл в столицу Золотой Орды Сарай, помолился у постели больной, и произошло чудо — женщина прозрела.
В благодарность за спасение Джанибек и Тайдула подарили митрополиту землю в Кремле, где располагался Ордынский посольский двор, на которой и была основана обитель. Назвали ее в честь Чуда Архангела Михаила в Хонех — во Фригии архангел ударом жезла отвел горный поток, который язычники направили, чтобы разрушить христианский храм, и это чудо стало символом покровительственной защиты православия от иноверцев. Сюжет не имеет ничего общего с событиями в Сарае, но их метафизическая близость очевидна.
Возможно, всё было не совсем так, а то и совсем не так, как рассказано в житии Алексия, тем более что создано оно примерно через сто лет после описываемых событий, когда митрополит был канонизирован. Относительно молодой, только назначенный предстоятель вряд ли пользовался такой уж великой славой целителя, во всяком случае об этом ничего не известно. Выдвигались версии, что Тайдула по происхождению была русской полонянкой, что хоть как-то объясняет произошедшее. Есть предположение, что помощь была нужна не ей, а самому хану, что тщательно скрывалось из-за боязни продемонстрировать слабость Джанибека. Достоверных данных мало, но есть неоспоримый факт — дипломатическими ли талантами, медицинскими или еще как, но митрополит Алексий смог приобрести расположение ордынской власти. И это уже можно считать чудом.
Алексий Федорович Бяконт вошел в русскую историю и как политический деятель, и как православный подвижник, впоследствии канонизированный в лике святителя. Сын московского боярина, крестным отцом которого был тогда княжич, а потом великий князь Иван Данилович Калита, выбрал монашеский путь, но, став наместником митрополита и епископом, он вынужден был снова окунуться в «большую политику». А в 1354 году Алексий по просьбе московского князя Симеона Гордого был утвержден константинопольским патриархом в качестве митрополита Киевского и всея Руси. Такова уж была замысловатая реальность тех лет: в патриаршей грамоте митрополит именовался Киевским, местопребыванием его считался Владимир, а реальная резиденция находилась в Москве.
Алексий стал митрополитом в сложное для московского княжеского двора время. Эпидемия чумы унесла жизни большей части наследников Калиты (у Ивана Даниловича было три сына, у каждого из которых было по нескольку детей), и когда в 1359 году скончался великий князь Иван Иванович, в живых оставались лишь девятилетний Дмитрий Иванович и его младший двоюродный брат Владимир. Конечно, за спиной у мальчиков стояло мощное московское боярство, но в борьбе за великокняжеский престол приближенные были бессильны. В итоге великое княжение ушло из Москвы к Дмитрию Константиновичу Суздальскому. Это был удар не только по престижу, но и по казне города — тот, кто контролировал сбор дани, обычно внакладе не оставался.
Но всё изменилось, когда на Русь из Орды вернулся митрополит Алексий. Случилось это не сразу: сначала он отправился в Киев, где был задержан литовским князем Ольгердом. Лишь через год Алексий сумел бежать и вернуться в родную Москву. Он стал фактическим регентом при малолетнем Дмитрии, о чем, кстати, просил в завещании Иван Иванович Красный. И именно Алексий добыл для 12-летнего московского князя ярлык на великое княжение. И это тоже в некотором смысле чудо.
Великая лавра
Чудов монастырь стал центром не только религиозной, но и политической жизни Москвы, а значит, и всей Руси. Сразу проявилась и третья ипостась обители — образовательная. Именно здесь познавал науки молодой князь Дмитрий Донской, которого обучали монахи, присланные Сергием Радонежским. По просьбе Алексия они составили костяк братии новой обители, помогая в становлении духовных традиций и жизненного устоя монастыря.
Первый каменный собор был заложен в 1365 году. Впоследствии ансамбль пополнялся новыми церквями и жилыми постройками, став своего рода памятником генезиса русской архитектуры. Рядом с небольшим собором XIV века (он был перестроен в XV столетии) появился храм, построенный итальянскими мастерами при Иване III. В конце XVII столетия появились братские палаты и трапезная в стиле московского (нарышкинского) барокко, а в XVIII веке великий Матвей Казаков возвел новый Архиерейский дворец в классическом стиле и пристроил со стороны Ивановской площади знаменитое готическое крыльцо, ставшее визитной карточкой Чудова монастыря. При Николае I Архиерейский дворец перешел в казенное ведомство (его стали называть Николаевским) и до постройки Большого Кремлевского дворца выполнял обязанности императорской резиденции в Первопрестольной.
Монастырь называли Великой лаврой, и он всегда был в центре политической жизни страны, а порой и всего православного мира. Так, в 1441 году в нем был заточен митрополит Исидор, вернувшийся после подписания Флорентийской унии с Римской церковью. Великий князь Василий II унии не признал, обозвал митрополита «латинским прелестником» и отправил под арест в монастырский подвал.
Исидор стал первым высокопоставленным узником Чудова монастыря, но далеко не последним. Достаточно вспомнить времена Смуты, когда сначала Василий Шуйский заключил в монастырскую темницу патриарха Игнатия (ставленника Лжедмитрия), потом чудовские монахи насильно постригли самого Шуйского, а затем здесь же был уморен голодом патриарх Гермоген, отказавшийся признать власть польского короля.
Пожалуй, Смутное время стало самым знаменитым в богатой истории обители, ведь, согласно традиции, иноком Чудова монастыря был и Григорий Отрепьев, вошедший в русскую историю под именем Лжедмитрия. Версия эта широко распространена, хотя точных доказательств тому нет. Документально известно, что сын небогатого галичского дворянина Юрий Отрепьев действительно состоял иноком Чудова монастыря (монашеское имя Григорий), но однозначно подтвердить, что именно он выдавал себя за убиенного царевича Дмитрия, невозможно.
Очень многие современники не признавали в царевиче Отрепьева, в том числе посланные опознать его монахи Чудова монастыря. Позднее не узнал (или не захотел узнать) в уже правившем в Москве государе Дмитрии монаха Григория и настоятель Чудова монастыря Пафнутий. В то же время известно, что Лжедмитрий обходил обитель стороной — возможно, не хотел встречаться со своим прошлым?
Тем не менее многие участники событий свидетельствовали, что Дмитрий знал в лицо всех ключевых придворных, ориентировался в обычаях и традициях двора, понимал, как устроена система управления. А ведь он был всего лишь «крестовым дьяком». Некоторые историки считают, что идея самозванства и родилась в обители, где было немало выходцев из знатнейших фамилий, которые были не слишком довольны возвышением Годуновых.
Настоятели и монахи Чудова монастыря часто выполняли дипломатические и иные поручения двора, многие прошедшие монастырскую школу служили в приказах. И путь к патриаршеству для многих иерархов церкви шел через Чудов монастырь. На монастырском погосте покоились князья Оболенские, Щербатовы, Трубецкие, Морозовы, Стрешневы, Куракины, Хованские и др. Вплоть до запрета на захоронения в черте города (после чумного бунта 1771 года) это было самое престижное кладбище Москвы. Позже к нему добавилась лишь одна могила — захоронение московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича, убитого эсером Каляевым на Ивановской площади в 1905 году.
Монастырь был многолюдным и богатым. Известно, что в конце правления Ивана Грозного в нем было более сотни монахов, 14 священников, семь дьяконов. Монастырь платил жалованье 128 «служебникам», которые обслуживали братию всем необходимым. В перечне работников были столяры и плотники, мельники, конюхи, повара и даже свой пивовар. Монастырь был одним из крупнейших землевладельцев страны — к концу XVII века он владел 3 тыс. крестьянских дворов с почти 19 тыс. крепостных. Чудову монастырю принадлежали целые города, например Боровск и Мышкин. Петр несколько сократил богатства братии, а при Екатерине II монастырь лишился значительной части земель, но богатству внутреннего убранства обители по-прежнему могли позавидовать даже царские покои — сделать значимый вклад в Чудов монастырь считалось большой честью.
Обитель знаний
И всё же ярче всего Чудов монастырь отметился на ниве просвещения. Еще в конце XIV столетия в обители появилась своя школа книжных писцов, в которой копировали и хранили древние рукописи. Ее связывают с именем адрианопольского митрополита Матфея Гречина, который жил и скончался в Чудовом монастыре. В XV веке здесь принял постриг Юрий Траханиот — ближайший советник князя Василия III. В начале следующего XVI столетия в монастыре поселились бежавшие от турок афонские старцы. В обители была своя школа иконописи, мастерские золотых и серебряных дел, мастерская по изготовлению драгоценных эмалей.
В XVII столетии Чудов монастырь оказался в центре раскола — он становится оплотом так называемых грекофилов, или мудроборцев, ратовавших за возврат к древним греческим традициям православия. В обители обосновались приглашенные из Киево-Могилянской академии авторитеты — Епифаний Славинецкий, Арсений Грек, Арсений Сатановский, келарем монастыря был Евфимий Чудовский. Это был круг классически образованных людей, которым покровительствовали царь Алексей Михайлович, боярин Федор Ртищев, будущий патриарх Никон. Они стремились к просвещению, развитию наук, взаимообогащению светской и духовной культуры. В Чудовом монастыре действовало греко-латинское училище («Патриаршая школа»), на основе которой впоследствии появится первое высшее учебное заведение Руси — Славяно-греко-латинская академия.
Вот что писал об обители Балтазар Койэтт, посещавший Москву в составе голландского посольства в 1675 году:
Балтазар Койэтт. «Исторический рассказ, или Описание путешествия господина Кунраада Фан-кленка»
[Чудов монастырь] скорее можно назвать дворянским учебным заведением, чем монастырем; там редко увидишь кого другого, как детей бояр и важных вельмож; их помещают туда, чтобы удалить от дурного общества и научить благонравному поведению. По исполнении шестнадцати лет от роду, они снова могут уйти
Сквозь огонь
Монастырь, как и другие обители, потерял политическое влияние во времена империи. Он оставался центром духовной жизни, оазисом религиозного благочестия в ставшей почти окончательно светской стране. Скорее всего, он стоял бы и поныне, если бы не революция. Но даже она не сразу сумела одолеть эти древние стены. В октябре 1917 года монастырь сильно пострадал во время обстрела Кремля артиллерией Красной гвардии. Но братии и жившим в обители делегатам Архиерейского собора удалось восстановить здания, да и большевики против этого особенно не возражали.
Всё изменилось после переезда в Москву нового правительства — комендант Кремля Павел Мальков заявил, что он не может гарантировать безопасность вождя мирового пролетариата, пока по территории ходят монахи. Братию выгнали вон, а помещения монастыря были переданы кооперативу «Коммунист». В подклети Алексеевской церкви расположилась «изба-читальня». Ценности и иконы частично разграбили, а частично передали в музеи. Значительная часть реликвий позже была продана за рубеж. Но монастырские здания простояли еще десять лет.
В 1929 году все постройки решено было снести, дабы освободить место для строительства нового корпуса. Мольбы архитекторов, историков и реставраторов, понимавших, на что поднимают руку большевики, были проигнорированы. Ученым даже не позволили произвести обмеры, и не дали вывезти снятые со стен и аккуратно уложенные в мешки фрагменты штукатурки с древними фресками. 17 декабря храм Чуда Архангела Михаила был взорван, а следом уничтожены и остальные постройки.
В 2014 году была озвучена идея восстановления Чудова и Вознесенского монастырей. Однако ученое и экспертное сообщество встретило инициативу скептически. Причин было две. Во-первых, архитектурный ансамбль Кремля является памятником ЮНЕСКО, а этот статус не допускает внесения изменений в его облик. А во-вторых, точное воссоздание монастырских сооружений оказалось невозможным из-за отсутствия обмеров, чертежей и описаний.
Ансамбль монастыря складывался веками, храмы и иные помещения многократно перестраивались. Где-то здания возводились на старых фундаментах, а где-то на новых, порой частично сохранялись детали предшествующих построек, порой — нет. Интерьеры без детальных данных восстановить в точности оказалось совершенно нереально, в лучшем случае удалось бы воссоздать лишь внешний контур.
В итоге решено было провести археологические раскопки и попытаться открыть сохранившиеся подлинные детали обители, что и было сделано. На их основе был создан музей, открывшийся в начале ноября 2020 года. В нем представлены остатки построек, саркофаги, вещи из музейных коллекций, имеющих отношение к Чудову монастырю. Дополняют экспозицию мультимедийные витрины, создающие виртуальную картину прошлого. Это музей памяти об утраченном и напоминание о том, как важно беречь то, что досталось нам от предков.