Внутренний враг: как «Чужой» стал образцом кинематографа ужасов
40 лет назад, 25 мая 1979 года, на экраны вышел «Чужой» — самый известный космический хоррор в истории, давший старт целой киновселенной о расе примитивных и смертельно опасных ксеноморфов. Журналист Алексей Королев для «Известий» вспомнил о том, что общего у «Чужого» с Джеймсом Бондом и почему этот фильм может быть смело отнесен к лучшим образцам кинематографического реализма.
Звездная пыль на сапогах
По космосу ползет звездолет. Дело происходит так далеко, а путь столь долог, что экипаж находится в анабиозе. Нет, они не пионеры и не разведчики, отправленные на поиск новых миров, — просто случайно набранная команда коммерческого грузовика. Потрепанный жизнью капитан, притворяющийся бравым молодцем старпом, нагловатый техник, тихий офицер по науке, темнокожий инженер, больше похожий на наемника, и две женщины — штурман и офицер по безопасности. И «Мама» — бортовой компьютер, который в один далеко не самый прекрасный для всех момент вдруг принимает сигнал бедствия с ближайшего планетоида и будит свою команду: подъем, долг человечности превыше контракта на перевозку руды, поехали спасать неизвестно кого. Спасать им, впрочем, придется самих себя — от неведомого нечто, на глазах превращающегося из эмбриона в монстра, неуязвимого и безжалостного. Полем боя станет космический корабль «Ностромо», спасителем — издерганная и подозрительная мичман Эллен Луиза Рипли.
Главное, что нужно понимать про «Чужого», — это не «кино про космос», а фильм ужасов, более того — один из лучших фильмов ужасов в истории. Обстоятельства места тут, во-первых, абсолютно вторичны (герметичное пространство может быть любым, и космический корабль подходит для этого ничуть не хуже, чем замок Дракулы или дом в американском предместье), а во-вторых, неожиданным образом добавляют действию правдоподобия. Дело в том, что большинство хорроров (особенно современных «Чужому») заставляют героев иметь дело с противником несколько, скажем так, искусственным. Нужна сила подросткового воображения, чтобы уверовать в реальность Фредди, Чаки или Джейсона. Парадоксально, но безмозглый инопланетный организм с запутанной репродуктивной системой и кислотой вместо крови выглядит на этом фоне вполне реалистично — ну по крайней мере в той же степени, насколько реалистичным кажутся межзвездные грузоперевозки 20 млн т руды.
Между тем боссам 20th Century Fox на такие детали было как раз плевать. Они именно что хотели просто еще одно кино про звездолеты, раз уж «Звездные войны» так хорошо зашли. В тот год вообще все летали: Paramount реанимировала «Звездный путь», а United Artists отправила в космос Джеймса Бонда. «Фоксам», уже заработавшим на Лукасе прорву денег, сам бог велел не останавливаться в этой гонке.
Капитан Неочевидность
Британец Ридли Скотт дебютировал в кино в 40 лет — не надо быть большим знатоком кинематографа, чтобы вспомнить, что в этом возрасте его сверстник Коппола, допустим, уже закончил (ну хорошо, выпустил все свои шедевры и начал снимать бог знает что), а Фассбиндера или, допустим, Ларисы Шепитько и вовсе уже не было в живых. Разумеется, само по себе это ничего не значит — кроме того, что периода мятущихся исканий у Скотта не было вовсе. Кинематограф сразу получил готовую боевую единицу, твердо знающую, что — и, главное, как — делать, чтобы кино пользовалось успехом. Уже его дебютная лента «Дуэлянты» — малобюджетный кровавый танец с саблями из истории наполеоновских войн — обнаружила крепкую руку, тщательно настроенную оптику и умение обращаться с драматургическим материалом любого качества. Сев в кресло постановщика «Чужого», Ридли Скотт все эти умения раскрыл еще полнее — особенно последнее.
Режиссер фильма «Чужой» (1979) Ридли Скотт
Дело в том, что у «Чужого» была довольно запутанная и непростая сценарная судьба. Собственно, историю про монстра, поедающего экипаж звездолета, придумали Дэн О’Бэннон и Рональд Шуссет, два не слишком успешных сценариста, тщетно пытавшихся пробиться в высшую голливудскую лигу. Первоначальная версия сценария (как и две последующие, переписанные уже не ими) сильно отличалась от итогового экранного воплощения, но вклад оригинальных создателей — даже не в фабуле. За несколько лет до того О’Бэннон работал вместе с Алехандро Ходоровски над несостоявшейся в итоге экранизацией «Дюны». Еще одним членом этой команды был великий Ханс Рудольф Гигер, чьи рисованные монстры произвели на О’Бэннона такое впечатления, что, работая над сценарием, он четко знал, про кого именно пишет. И именно О’Бэннон в начале съемок познакомит Ридли Скотта с творчеством швейцарского художника, который тут же будет привлечен для создания образа Чужого.
Оригинальное произведение, созданное Х.Р. Гигером для научно-фантастического триллера «Чужой»
Сценарий, повторим, переписывался несколько раз — до такой степени, что О’Бэннона выкинули из титров (он судился и выиграл). Но Ридли Скотту, собственно, было всё равно, что написано на бумаге. С самого начала он знал, что будет рассказывать историю, в которой сюжетные повороты, а тем более диалоги — дело десятое. Визуальный ряд, какого еще никто никогда не видел, — вот что занимало режиссера, вот что сделало в итоге «Чужого» шедевром.
Точность описания
Споры о том, в каком из двух своих главных фильмов — «Чужом» или «Бегущем по лезвию» — Ридли Скотт в наиболее полной мере проявил себя как визионер и препаратор, слишком упоительны, чтобы когда-нибудь закончиться. Вроде бы «Бегущий» со своей шизофренической атмосферой, тягучим до скуловорота темпом и претенциозной эстетикой более подходит под определение «авторское кино». «Чужой» же — жестко ориентированный на кассу блокбастер (картина принесла продюсерам двадцатикратную прибыль), в котором Скотт всего лишь нанятый постановщик. И там и там он, впрочем, правил железной рукой, снимая десятки дублей, казалось бы, совершенно пустяковых сцен. Буйство фантазии вписано в обоих лентах в прокрустово ложе бытописательства: любопытствующий зритель получит представление о том, что едят и носят в будущем, как далеко зашел технический прогресс, а как — социальный, изменятся ли в ближайшие века гендерные отношения. Скрупулезная точность в деталях, не слишком распространенная в ту пор ни в кинофантастике, ни тем более в фильмах ужасов, — фирменный почерк Ридли Скотта.
Как, впрочем, и его работа с актерами. Принципиально незвездный кастинг был продюсерским ходом, навеянным опять-таки «Звездными войнами». Но для Скотта это оказалось находкой. Режиссер-реалист буквально вылепил из 30-летней фактически дебютантки Сигурни Уивер свою идеальную Рипли, сильную женщину в безнадежных обстоятельствах.
Актриса Сигурни Уивер в роли Эллен Рипли
«Чужой», разумеется, имел несколько продолжений — слишком уж богатой оказалась тема инопланетян, которые в отличие от большинства своих коллег по экрану являются не сверхразумными, а скорее одержимыми инстинктом размножения. Сиквелы получились, что, понятное дело, редкость, довольно удачными, особенно третья часть, дебют Дэвида Финчера. Созданная 40 лет назад вселенная продолжает жить (и расширяться, поглотив «вселенную Хищника»): по слухам, 81-летний Ридли Скотт всерьез думает о седьмом фильме.
