КПРФ намерена в пятый раз выдвинуть кандидатом в президенты своего бессменного лидера Геннадия Зюганова. Эта безусловно ожидаемая новость заставляет задуматься о том, как сейчас, в 100-летнюю годовщину революции, меняется левая повестка, левое политическое мышление и левый избиратель.
2017-й — год, когда в российских городах вскрывают «капсулы времени», разница между левыми тогда и левыми сейчас особенно очевидна. 100 лет назад мы более или менее (с учетом уровня промышленного развития России) имели дело с классовыми интересами. Нормирование рабочего дня, справедливое распределение дохода, доступ к собственности и политическим правам — вот левая повестка классического марксизма, которая приводила в движение людей тогда. И до середины ХХ века она была в целом реализована.
Мир изменился, и ему потребовались новые задачи. Построение коммунистического общества, социальная защищенность, борьба с империализмом, научный прогресс, освоение космоса — условная левая повестка, созданная в период расцвета СССР советскими синими и белыми воротничками, классом инженеров и образованных рабочих.
С тех пор мир вновь изменился до неузнаваемости. Пожалуй, единственное, что осталось из повестки 1967 года сегодня, — это тоска по космосу. Именно он был, например, одним из разделов избирательной программы левого кандидата в президенты Франции Жан-Люка Меланшона.
Сегодня нет класса, который составил бы ядерный левый электорат. Однако при этом — парадокс — левое мышление присуще значительной части обществ. В США открытый социалист — для традиционной американской политики номинация существенно более опасная и неприемлемая, чем открытый гей, — Берни Сандерс едва не победил Хиллари Клинтон в борьбе за право выдвижения от Демпартии на президентские выборы. В Великобритании лидер лейбористов Джереми Корбин летом был в шаге от того, чтобы возглавить кабинет, улучшив позиции партии на выборах на те же 10%.
Мы привыкли, что левый электорат в российских условиях — это скорее люди старшего возраста, пенсионеры, ностальгирующие по советскому прошлому, по советской системе соцзащиты, якобы бесплатным медицине и здравоохранении. На самом деле это было лишь временным российским отклонением от общего тренда.
Левое мышление и левое предложение сегодня сосредоточено вокруг понятия социальной справедливости, которая мыслится как антитеза любого неравенства. Больше всего сторонников левых в мире — среди молодых людей до 35 лет. Посмотрите, например, на распределение сторонников Меланшона, Амона, Макрона и Ле Пен по опросам на французских выборах. Перекос очевиден. А вот пенсионеры чаще сторонники правых: у них есть собственность, медицинское страхование, пенсия, их левое не привлекает никак.
Сегодня стандартное предложение левых в Европе — это устранение неравенства в доступе к различным благам. Это прежде всего борьба с безработицей и защита трудовых прав. Все эти вопросы о сокращении рабочей недели и первого найма во Франции и Италии — это чисто левая повестка.
Это система социальной защиты — то есть прежде всего система медицинского страхования. Это гендерное равноправие. Пожалуй, именно поэтому во главе португальского левого блока стоят две феминистки. Это борьба с коррупцией — потому что это несправедливость распределения. Это жилищный вопрос, вопросы социального жилья и ипотеки. Характерно, например, для испанской «Подемос». Это обязательно вопросы экологии, потому что чистый воздух, нормальная питьевая вода, сохранный озоновый слой и т.д. — это общие блага, доступ к которым является неотъемлемом правом для всех.
Ключевой темой Берни Сандерса стали вопросы образовательного неравенства и предложение сделать обучение бесплатным. Это позволило ему стать кумиром именно молодежи.
И, естественно, новое уникальное предложение последних лет — минимальный гарантированный доход. Собственно, за него, например, выступал кандидат от Социалистической партии на французских выборах Бенуа Амон.
Сравните все это многообразие с тем, что мы видим в год 100-летия Октября на отечественном политическом рынке идей. Какое предложение сегодня выдвигает КПРФ? То же, что и последние несколько лет: back in the USSR. При этом в ностальгии по советскому прошлому Геннадий Зюганов, очевидно, переигрывает «всеохватный» политический проект «Единой России». А на реальную актуальную левую повестку КПРФ не заходит.
КПРФ стала просто партией «второго выбора», хорошо брендированной «фигой в кармане». Те, кто были против власти коммунистов в конце 1980-х, сегодня с удовольствием голосуют за КПРФ как за «самую большую оппозицию». Многие мировые тренды приходят в Россию с лагом в несколько лет — возможно, к следующему электоральному циклу российская молодежь осознает, что ее запрос на справедливость — именно левого толка. Но кандидата, способного достойно ответить на этот запрос, у нее пока нет.
Автор — политолог
Мнение автора може не совпадать с позицией редакции
