«Живой театр и онлайн — как секс и мастурбация. Удовольствие разное»
Двукратный лауреат премии «Золотая маска» Алексей Франдетти вступил в переговоры с автором рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда» Тимом Райсом. Режиссер представит новую концепцию культового спектакля — в Ростовском музыкальном театре с участием московских солистов. Также Алексей Франдетти поставит мюзикл специально для Ларисы Долиной и снимет военно-музыкальный фильм со звездным актерским составом. Об этом режиссер рассказал в интервью «Известиям».
— Почему вы готовите спектакль для Ростова, а не для Москвы?
— Во-первых, там тепло. А если серьезно — мы долго вели переговоры. Ростовский музыкальный театр захотел поработать и со мной, и с этим материалом, несмотря на то что это сложно, дорого, да и название непростое. Ростовчане предоставили все свои ресурсы — а это большой коллектив с оркестром, хором, вызвав тем самым интерес и доверие. Но главные партии будут исполнять приглашенные московские солисты.
— Как создатель культового либретто Тим Райс отреагировал на вашу постановку?
— На прошлой неделе мы вступили с ним в переговоры. Утверждаем абсолютно новую концепцию спектакля. Несколько месяцев добивался возможности проговорить всё с самим автором, а не с его представителями. Предполагается много изменений в истории, и было важно обсудить это с ним.
— В солирующем составе будут громкие имена?
— Будут, но об этом поговорим позже, когда появится смысл анонсировать премьеру. В нормальной жизни она должна была состояться 23 октября.
— Вам удается работать на самоизоляции или всё же ушли в творческий отпуск?
— Что вы, какой отпуск — работаю в среднем по 13 часов в день. До карантина работал меньше. Когда только началась самоизоляция, стал придумывать себе занятия — активизировал их. В какой-то момент нагрузка стала большой — проекты серьезные, их непременно нужно довести до конца. Сейчас вместе с соавтором придумываю новый мюзикл, а это бесконечные конференции в зуме и перезвон по скайпу с Нью-Йорком и Лос-Анджелесом. Автор-поэт вообще сидит в Берлине. Но это долгосрочный проект, реализация еще не скоро.
— В интернете состоялась премьера вашего первого инстаграм-мюзикла «Мой длинноногий деда». Как родилась идея, почему не выбрали популярный у режиссеров зум?
— Не захотел использовать окошки зума — для меня это сугубо рабочая площадка. Хотелось развлекать зрителя даже на карантине, так и родилась идея поставить музыкальный спектакль в инстаграме. Мы репетировали, наверное, дней десять. Всё как полагается — с участием оркестра, с солистами…
Режиссер спектакля «Стиляги» Алексей Франдетти перед пресс-показом в Театре Наций в Москве
— Репетировали онлайн?
— Исключительно на удаленке, каждый у себя дома — никто никуда не ездил. Я не поддерживаю идею телевизионных шоу и концертов, куда люди вынуждены ехать, быть в контакте друг с другом, то есть рисковать свалиться с этой болезнью. Если уж мы говорим: «Оставайтесь дома», то давайте так и делать.
— Теперь наше всё — онлайн-спектакли. Они могут составить конкуренцию живому искусству?
— Живой театр не сравнится ни с чем. Но то, что происходит сейчас, — одна из форм его развития. Да, мы наблюдаем перекос в сторону онлайна, но лишь потому, что другой возможности попросту нет. Живой театр и онлайн — как секс и мастурбация. Удовольствие разное.
Тем не менее я активно развиваю свои мозги в сторону онлайна и стриминга. Но не для создания конкуренции живому театру, а скорее для его поддержки. Вполне возможно, что среди огромного количества стримов и онлайнов выкристаллизуется что-то настоящее.
— Сергей Безруков в беседе с «Известиями» выразил опасение, что зритель привыкнет смотреть спектакли бесплатно, а это ударит по ценовой политике. Согласны?
— Так и будет. Но не потому, что спектакли выкладываются бесплатно. Мы не знаем, когда история с карантином закончится. Скорее всего, к тому времени люди будут думать в первую очередь о хлебе. И билетная политика в театрах будет выстраиваться по принципу: пусть всё, что было бесплатным, станет хотя бы немного платным.
— Стоит ли театрам на порядок снизить цены, чтобы привлечь зрителей?
— Так оно и произойдет. Вряд ли сейчас кто-то может пойти в театр всей семьей, потратив 40–50 тыс. рублей, если мы говорим о дорогих спектаклях — опере или балете. Я общаюсь с коллегами и руководителями театральных институций — все говорят, что ценовая политика будет скорректирована в сторону снижения. Меньше будут и бюджеты спектаклей, и гонорары артистов и режиссеров.
— Насколько упадет цена на билет?
— В лучшем для театров случае минимум процентов на 20. В худшем — вполовину.
— Ваши гонорары тоже уменьшатся. Боитесь кризиса?
— Думаю, мы, как всегда, что-то придумаем. На моем веку было как минимум два кризиса: в 1998 году и в 2008-м. Как видите, жив-здоров. Верю, что мы справимся.
— Вам удается зарабатывать сейчас?
— В период самоизоляции я вошел с работой и с обязательствами. Это фильм, который мы сейчас готовим к съемкам. В онлайне работаем над раскадровками, сотрудничаем с музыкантами и сценаристами, делаем читки. В этом смысле не чувствую себя обделенным.
— Речь о съемках вашей первой кинокартины?
— Да, буду снимать первое в моей жизни кино, и оно будет музыкальным — с современной музыкой и той же схемой, по которой была сделана картина «Стиляги» Валерия Тодоровского. Она во многом меня вдохновляет. Снимутся Сергей Безруков, Юля Пересильд, Витя Добронравов, Миша Трухин — очень серьезный актерский состав. Это история концертной бригады, которая работала во время Великой Отечественной войны.
Фильм большой, сложный, мы долго шли к его осуществлению. Первый съемочный день должен был состояться 12 мая. Понятно, что по времени мы куда-то перенесемся, но куда — непонятно.
— Какой бюджет у картины?
— Я не продюсер, но понимаю: он довольно большой. Военное кино — это всегда дорого, и музыкальное кино тоже. А у нас военно-музыкальная картина, так что дорого вдвойне.
— Кстати, если бы вы ставили мюзикл о коронавирусе, каким бы он был?
— Он был бы мультяшным, само изображение этой прекрасной бациллы — мультяшное и, кажется, вообще несерьезное, а-ля такой Спанч Боб. Это был бы такой странный злющий шарик с множеством ручек. Он зелененький, его никто не любит, а он очень хочет общаться, дружить и попасть внутрь к кому-нибудь. Ну а попадая, приносит людям болезнь и смерть. В финале он встретит наконец-то прекрасную подружку-вакцину, и тут-то у них случится тотальная любовь, мир, дружба, жвачка. Мир расцветает ярко-розовыми цветами.
— Очень мило получилось, не хотите поставить?
— Этого зеленого человечка сейчас столько, что хочется чего угодно, только не его. Расцвет американского мюзикла пришелся на время Великой депрессии, при этом в репертуарах не было ни одной истории про нее.
Мне кажется, когда-то мы посмеемся, скажем: «Помнишь, было время дурацкое?» Я недавно вспомнил, как люди сидели по домам и носили маски — жара, леса горели, Москва в дыму, а кондиционеры — по цене «однушки» в Бутово. Это было 10 лет назад. Но мы всё как-то осилили.
Режиссёр Алексей Франдетти перед началом показа мюзикла «Суини Тодд, маньяк-цирюльник с Флит-стрит» в Театре на Таганке в Москве
— В тяжелые времена не налегаете на алкоголь? Актриса Кристина Бабушкина в интервью «Известиям» сказала: когда слышит, что какой-то режиссер пьет, понимает — хороший он, душа у него болит.
— Обожаю Кристи. Мы с ней делали мой первый спектакль во МХАТе, она меня опекала. Но с алкоголем мне сильно повезло — у меня чудовищная аллергия на него, вплоть до отека Квинке. Мой организм так устроен, что сам всё регулирует и восполняет. По большому счету, какой бы ни был чудовищный апокалипсис — не приехала декорация, поругался с директором — восстанавливаюсь и обрастаю волшебной драконьей броней буквально за час.
— В марте Театр на Таганке представил мюзикл «Суини Тодд» с участием Ларисы Долиной. Тяжело было с ней работать? Не давила она на вас своим авторитетом?
— Мы с Ларисой Александровной знакомы давно. Когда возникла мысль поработать, она взяла на раздумья день, а потом сказала: «Всё, я готова». С того момента ей было ой как непросто.
Лариса Долина — однозначная звезда с точки зрения вокала, исполнительского мастерства, но тут еще очень сложная драматическая роль. Какой бы ты ни был звездой, всё равно каждый раз приходится что-то заново доказывать. Лариса Александровна доказывала в первую очередь самой себе: «Да, я могу». Она, конечно, боец!
Артисты после мюзикла «Суини Тодд, маньяк-цирюльник с Флит-стрит» в постановке режиссера Алексея Франдетти в Театре на Таганке
— Есть в планах поработать с ней над новым мюзиклом?
— Планы, планы… Хочешь рассмешить Бога — расскажи о своих планах. У нас с Ларисой Александровной есть в планах следующий шаг — очень большое музыкальное название. Надеюсь, мы все будем живы, здоровы, полны сил и всё сделаем. «Суини Тодд» — наша первая совместная работа, но явно не последняя.
— Хотя бы есть понимание, для какого театра будете ставить?
— Понимания нет, это большой мюзикл с очень большим оркестром. Буду думать, предлагать. В 90% театров я прихожу со своими идеями. Думаю, и в этом случае будет так же.
— Лариса Долина сравнила отечественного зрителя с американским и нашего назвала закрепощенным. Согласны?
— У нас люди в принципе закрепощенные и закрытые. Чаще всего российскому зрителю нужно что-то доказывать, он очень избалованный. Нас приучают к театру с детства, водят на спектакли целыми классами. Зритель бродвейский, американский, ходит в театр очень редко. В лучшем случае раз в полгода. Мы же ходим, по статистике, раз в месяц в среднем.
В Америке театр — это предмет роскоши. Глупо было бы покупать одежду от Chanel и критиковать ее: «Что за ерунду я себе купила?» Наоборот, вы говорите: «Швы замечательные, и стразы изумительные, и стоил он $2,5 тыс. Какой у меня классный свитер!. Люди, которые приходят в театр в Америке, уже открыты удивлению, эмоциям, они хотят смеяться, за свои деньги получать удовольствие... Не вот так, нога на ногу: «Ну-ка, развлеки меня».
Последний раз я был на Бродвее позапрошлым летом, мы пошли втроем, повели ребенка на Frozen («Холодное сердце»). Центр партера, каждый билет стоит $700. То есть только за билеты мы отдали две с лишним тысячи! Плюс попить, мерч — майка, кепка… И вот, ты уже близишься к $2,5 тыс. Поверьте, за такие деньги очень хочется раскрепоститься. Хотя, забегая вперед, скажу, что ребенок заснул...
После окончания ВГИКа в 2006 году Алексей Франдетти дебютировал в театре «Московская оперетта». В 2007–2010 годах — работал в труппе Театра им. А.С. Пушкина. Среди его режиссерских работ — спектакли в «Гоголь-центре», театре «Карамболь», Красноярском театре оперы и балета и др. Лауреат премии «Золотая маска» в номинации «Лучшая работа режиссера в оперетте/мюзикле» за спектакли «Рождество О’Генри» в Театре им. А.С. Пушкина и «Суини Тодд, маньяк-цирюльник с Флит-стрит» московского Театра на Таганке.
