Прекрасные дамы Джованни Больдини
Новая экспозиция Эрмитажа «Джованни Больдини. Художник Belle Époque» посвящена одному из самых известных великосветских портретистов рубежа XIX–XX веков.
После эксцентричного провокатора Фабра, шокировавшего консервативную публику чучелами животных и работами из человеческой кости, горожанам предъявили «приятного во всех отношениях» живописца. На четвертом этаже Главного штаба возник островок благополучной жизни: роскошные дамы в модных нарядах, осанистые джентльмены, красивые интерьеры и «пригламуренные» натюрморты.
— Это выставка художника, которого и сегодня в России мало знают, — сказал «Известиям» директор Эрмитажа Михаил Пиотровский. — Не сомневаюсь, она станет открытием для петербуржцев. Несколько лет назад экспозиция итальянских полотен XIX века имела неожиданный для нас большой успех у массовой публики. В этом важная миссия нашего музея: открывать имена, давать им второе рождение, а не только выставлять то, что уже десять тысяч раз видели.
Впрочем, в России Больдини все-таки видели. В конце позапрошлого века в Северной столице проходила итальянская выставка с его участием. Были у художника и русские заказчики, в том числе граф Зубов.
— Неизвестны обстоятельства, при которых в 1913 году был создан портрет Сергея Платоновича Зубова, но картина находилась в особняке на Исаакиевской площади, в нынешнем здании Российского института истории искусств, — рассказала «Известиям» научный сотрудник института Тамара Исмагулова. — Когда граф после революции эмигрировал и женился на очень богатой женщине, они собирали коллекцию русского искусства. С целью вернуть портрет кисти Больдини, остававшийся в особняке, обращались к директору Русского музея Василию Пушкареву, но на Исаакиевской портрета уже не было. Его обнаружили несколько лет назад в Московском историческом музее, где он хранился анонимно, неопознанным.
Это полотно могло бы стать эксклюзивом выставки, однако в Эрмитаже оно не представлено, как и знаменитые портреты великих современников Больдини: Джузеппе Верди и Сары Бернар. Уклон экспозиции — особый: наметить идеал женской красоты, образ прекрасной дамы Belle Époque.
Очевидны здесь приметы салонной живописи: модели, как правило, смотрят на зрителя, будто позируя, и художник явно их приукрашивает. При этом если лица выписаны четко, то кисти рук — заведомо небрежно; к тому же оставлены смелые штрихи, волнообразные росчерки, придающие изображению динамику.
Иногда эти «спецэффекты» напоминают об инструментарии фотошопа, а сами портреты кажутся красивыми «фотопринтами». Вспомните переливы розового атласа — и вот вам типичная для художника цветовая гамма.
Показательны и названия картин, рассчитанных на массовое восприятие. «Фейерверк» — озаглавлен женский портрет 1890 года. «Жемчужина и раковина» — еще более претенциозное название картины, где спинка дивана уподоблена раковинной створке, а возлежащая на нем пышная дама — жемчужине. Правда, это картина не самого Больдини, а художника его круга Джузеппе Де Ниттиса.
Иногда Больдини, сделавшего себе имя на портретах богатых и знаменитых, сравнивают с Валентином Серовым, но разница между ними существенна — у Серова даже парадные портреты «дышат» и порой исполнены иронии по отношению к моделям.
Выставка итальянского художника разместилась рядом с залом, где представлены Матисс и Пикассо. После них хочется сказать о Больдини словами чеховского Треплева: «Мило, талантливо... но... после Толстого или Зола не захочешь читать Тригорина». С другой стороны, такое соседство расширяет представление об эпохе, позволяя иначе взглянуть на ту же великую французскую коллекцию Эрмитажа.
