Такие слухи в Кабуле породили местные СМИ, рассказавшие несколько дней назад о намерении вернуться в активную политическую жизнь генерала, министра обороны и вице-президента времен режима Наджибуллы Мухаммеда Рафи.
Как журналист, проработавший в Афганистане несколько лет, могу утверждать, что генерал являлся одним из самых активных лидеров Народно-Демократической партии Афганистана (НДПА), совершившей в 1978 году памятную Апрельскую революцию, провозгласившую социалистический путь развития страны с опорой на СССР. Позже НДПА была переименована в партию «Ватан», или «Отечество». И позже, вплоть до падения режима Наджибуллы, он оставался очень заметной фигурой. То есть в стране его, конечно же, помнят.
Так вот сейчас, согласно публикациям, речь идет не просто о возвращении генерала Рафи как политика-одиночки, а о его намерении развернуть в Кабуле деятельность возглавляемой им партии «Ватан». Ни больше, ни меньше!
Очевидно, что в Афганистане само упоминание о партии, которую сейчас представляет Рафи, называйся она НДПА или «Ватан», сразу же связывается большинством населения с коммунистами. Хотя, на мой взгляд, это, конечно же, неверно. НДПА с момента создания была провозглашена отцами-основателями как партия социал-демократическая. Ее лозунгами в середине 1970-х годов были социальное равенство, повышение уровня жизни населения и тому подобное. Это уже благодаря в большом числе приехавшим в Афганистан после Апрельской революции советским партийным советникам в стране ее стали именовать не иначе, как «партия коммунистов».
Был среди руководителей этой партии и Мухаммед Рафи. Вообще, этот генерал в Афганистане — фигура знаковая. Выходец из известной пуштунской семьи, он, повторюсь, был очень влиятельным политиком, вплоть до падения режима Наджибуллы и прихода моджахедов в Кабул.
Мне довелось работать в Афганистане в те годы, и я хорошо помню последние месяцы существования режима Наджибуллы, после того как с 1 января 1992 года ему прекратила поступать всякая военная помощь из Москвы. Помню я и генерала Рафи, как все тогдашние уже уходившие руководители страны, немного ошеломленного происходившим. Но все же в отличие от ряда других партработников он оставался по-военному подтянутым, четким и, как казалось, встречавшим крутые изменения в его стране и в собственной жизни с высоко поднятой головой.
На брифингах для журналистов в пресс-центре МИД Афганистана в начале апреля 1992 года Рафи, как и некоторые другие афганские руководители, рассказывал о своих переговорах с командирами пуштунских группировок вооруженной оппозиции.
Эти руководители прежде всего опасались тогда не за собственную жизнь, а за возможность массовой резни, которая вполне могла начаться в результате штурма столицы. И сейчас я допускаю, что благодаря в том числе и тем их встречам резню в Кабуле и удалось тогда предотвратить.
После тех памятных дней Мухаммед Рафи, как и большинство недавних руководителей страны, куда-то исчез. По одним данным, он был где-то за рубежом, возможно, в России, по другим — в Афганистане, примкнув к одной из пуштунских группировок моджахедов.
И вот генерал, согласно последним публикациям в афганских СМИ, намерен снова вернуться в политику. Вместе с партией «Ватан» — согласно одним оценкам, уже многими в Афганистане забытой, а согласно другим — еще очень даже памятной.
То есть, отмечают афганцы, Рафи выступает с серьезной политической заявкой. А руководство страны при этом хранит полное молчание. А ведь молчание, как известно, это знак согласия.
С чем? Чтобы в Афганистане снова легально начала действовать партия «Ватан»?
Что бы все это значило? Афганцы ищут ответы на этот вопрос. Как всегда бывает в таких случаях, кабульский базар «гудит». Кажется, сам воздух переполнен слухами. В одном афганцы согласны — страну ждут перемены.
И очень многие вспоминают уже совсем забытый политический лозунг — «Национальное примирение». Он появился при Наджибулле. Начались бесконечные переговоры власти с моджахедами. Многие отряды еще недавно «непримиримых» переходили на сторону кабульского режима. В столице начинали работать новые исламские партии и организации. Пусть это оценивалось и как «очень мягкий исламизм». Но все-таки, как я помню по моим встречам тех лет с активистами этих организаций, они были оппозиционны власти.
И поддерживали ее разве только в одном — стране необходим мир, надо мириться. То есть, как казалось, дело к реальному национальному примирению действительно шло. И это в стране помнят многие.
Как помнят здесь и автора этой идеи президента Наджибуллу. В середине 2000 годов в афганской столице проводился опрос общественного мнения. Ставился один вопрос — какой период времени за последние годы афганцы вспоминают как лучший для себя. Подавляющее большинство назвало время правления президента Наджибуллы. Все познается в сравнении.
По многим оценкам, политика «национального примирения» в Афганистане сейчас действительно очень нужна. И ее, согласно все более частым сигналам, поступающим из Кабула, уже пытаются проводить нынешние руководители страны. Так, например, по некоторым данным, по приглашению официального Кабула в столицу может вернуться памятный руководитель группировки «Хезби исламийе» Гульбеддин Хекматияр. Он — один из самых ярких представителей воинствующего исламизма.
Так почему же в этих условиях не вернуться в Кабул и людям иного мировоззрения, противоположных взглядов. Например, соратнику Наджибуллы генералу Мухаммеду Рафи и его людям?
На мой взгляд, спрос на идеи той самой Апрельской революции, которая, что бы ни говорили, объединила на 14 лет очень многих афганцев, еще существует. А после того, что происходило со страной за последние годы, вполне возможно, что этот спрос даже заметно вырос. Ностальгия по режиму Наджибуллы, сквозившая в ответах на опросы, в Афганистане не случайна.
Очевидно, что и сейчас лозунги гражданского равенства или повышения уровня жизни населения, за которые выступали и продолжат выступать активисты партии «Ватан», найдут понимание и поддержку в обществе.
А главная идея — это прекращение военных действий в стране. Как и четверть века назад — идея «национального примирения».
