С 22 апреля в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке открыто для подписания Парижское соглашение по климату. Российское правительство соглашение одобрило, его подписание поручено вице-премьеру Александру Хлопонину.
Парижское соглашение было принято на конференции ООН в декабре 2015 года 195 странами на основе консенсуса. Стратегическими целями нового соглашения являются удержание прироста глобальной средней температуры к концу XXI века в пределах «намного ниже» 2°С сверх доиндустриальных показателей (конец XIX — начало XX века) и стремление добиться ограничения роста температуры на уровне 1,5°С.
Кстати, по данным Всемирной метеорологической организации, прошедший год стал самым теплым за всю историю инструментальных наблюдений. Среднеглобальная температура повысилась почти на 1°С от доиндустриального периода. В России, по данным Росгидромета, среднегодовая температура в 2015 году превысила норму на 2,16°С. А восемь из десяти самых теплых лет пришлись на XXI век.
Многие читатели «Известий» в той или иной степени знакомы с Киотским протоколом и задаются вопросом, что полезнее для климата и для нашей страны — Киотский протокол или Парижское соглашение?
На мой взгляд, есть два существенных отличия. Во-первых, в новом соглашении нет количественных обязательств по сокращению выбросов, распределенных индивидуально по странам. Новая философия состоит в том, что общее глобальное обязательство складывается из национальных вкладов (обязательств) стран, по принципу снизу вверх. Этот подход, как показало время, является наиболее результативным и жизнеспособным.
В Киотском же протоколе (в первом периоде — 2008–2012 годы) были определены параметры сокращения выбросов лишь для 37 индустриально развитых стран из почти 200 стран — участниц соглашения. Причем США и другие ведущие экономики оказались вне рамок обязательств. По итогам первого периода Киотского протокола стало ясно, что более половины глобальных выбросов никак не регулируется.
В этой связи ряд стран (включая Россию) отказались принимать обязательства во втором периоде протокола на 2013–2020 годы. В результате сегодня Киотский протокол по степени охвата обеспечивает от 13 до 15% глобальных выбросов, не более. Кроме того, за три года ко второму периоду протокола присоединилось менее половины требуемого для вступления числа стран.
Второе принципиальное отличие Парижского соглашения от Киотского протокола состоит в глобальном уровне участия стран в новом соглашении. Согласно условиям Парижского соглашения, каждая страна определяет свои обязательства (вклады) на период 2020– 2030 годов, которые будут обновляться каждые пять лет.
В качестве обязательств может быть снижение выбросов в процентах от базового года, увеличение доли возобновляемой энергетики в энергобалансе страны, сокращение углеродоемкости ВВП и т.д. — все то, что приведет к сокращению антропогенных выбросов парниковых газов, но с учетом природно-географических особенностей и уровня экономического развития той или иной страны.
В 2015 году Россия одной из первых представила свой целевой ориентир обязательств сократить к 2030 году выбросы на 30% от уровня 1990 года в масштабах всей экономики при максимальном учете поглотительной способности российских лесов. Лесные земли России занимают около 52,5% территории страны, что составляет 25% лесных ресурсов планеты.
Включение лесного сектора в выполнение обязательств по сокращению выбросов парниковых газов на период 2020–2030 годов накладывает большую ответственность на Россию за сохранение, охрану и воспроизводство бореальных лесов. Это является крайне амбициозной целью, особенно в свете возможного сокращения поглощения в лесах в ближайшем будущем в результате изменения их возрастной структуры, а также в связи с возрастанием пожароопасности в лесах в результате потепления климата.
Парижским соглашением также предусмотрены подготовка национальных стратегий долгосрочного развития с низким уровнем выбросов, реализация адаптационных мероприятий и предоставление регулярной отчетности о прогрессе.
Развивающимся странам на достижение заявленных целей будет предоставлена финансовая помощь, это полностью соответствует принципам международного сотрудничества в системе ООН.
Однако Россия в отличие от стран Запада не имеет обязательств по участию в «климатическом финансировании», но может делать это на добровольной основе. Так, в апреле 2016 года правительством было принято решение о запуске совместной инициативы России и Программы развития ООН (ПРООН) по укреплению потенциала нуждающихся стран в области противодействия негативным последствиям изменения климата. Из бюджета Российской Федерации будет выделено $10 млн в течение 2016–2018 годов для финансирования таких проектов в первую очередь в странах СНГ.
Само подписание Парижского соглашения для России, на мой взгляд, не имеет никаких рисков. Обязательств никто не навязывает.
Вообще, национальная природоохранная политика, а климатическая особенно, развивается и совершенствуется в значительной степени благодаря принятым страной международным обязательствам. Так, новые стандарты производства, отчетности, развитие «зеленой» энергетики, реализация мер по адаптации к изменениям климата, научные исследования в конце концов не получали бы такого продвижения, если бы мы 20 с лишним лет назад не присоединились к Конвенции по климату.
С другой стороны, принятые международные обязательства должны отвечать приоритетам развития страны. Именно для выработки таких приемлемых для нас решений в международном переговорном процессе участвуют представители Росгидромета и других ведомств.
Подписание Парижского соглашения по российскому законодательству не является окончательным решением о присоединении. Далее предстоит процесс ратификации, с которым пока, на мой взгляд, нет оснований спешить. Нужно будет оценить все тонкости реализации соглашения, решений по которым пока просто не существует. Ближайшая переговорная сессия по реализации Парижского соглашения начнется в середине мая с.г. в Бонне.
Автор — заместитель начальника управления специальных и научных программ Росгидромета