Признаться, когда я встречал постоянные ссылки на очередные «прозрения» Умерто Эко относительно актуальных событий, то всегда старался не обращать на них внимание. Мне хотелось запомнить Эко не комментатором социально-политического процесса в самом широком его понимании, но как известного ученого, интеллектуала, который стоит выше «мышиной возни» современности. В его высказываниях на злобу дня, по моему мнению, как нельзя четче являлся какой-то раздражающий анахронизм, как нельзя яснее сказывался почтенный возраст Эко. Вместе с тем я всегда радовался этим многочисленным ссылкам в социальных сетях на его колонки — они свидетельствовали о том, насколько бодрым и здоровым был автор. И даже мысли о том, что он вдруг может умереть, не возникало.
После его смерти в России стали писать об Эко как о человеке, который может чему-то научить нашу страну, или просто о проницательном публичном интеллектуале. Реже о нем вспоминали как о писателе. Еще реже — как об ученом. Разумеется, упоминания всех его заслуг перечислялись, но подробности не раскрывались. Одним словом, если не всех, то многих интересует в первую очередь его публицистика.
Однако самая большая ошибка тех, кто теперь вспоминает Эко, в том, что они пытаются представить его только как публициста. В этом смысле его наследие приобретает исключительно конъюнктурный характер. А конъюнктура, как известно, преходяща. Это все равно, что, например, вспоминать Александра Герцена исключительно как публициста, начисто забыв о его «Былом и думах». Герцен как автор актуальных для своего времени статей и даже как политический мыслитель принадлежит истории. Герцен как автор выдающихся мемуаров принадлежит вечности.
Что сказал Умберто Эко о фашизме и его признаках, о Геббельсе, о работе современных СМИ, о Буше-старшем и особенностях его языка, о сегодняшнем дне в принципе, так или иначе забудется. Причем довольно скоро. Куда дольше проживет Эко-писатель. Возможно, дольше Эко-писателя сохранится в памяти немногих Эко-ученый, который исследовал не только эстетику Средневековья, но и современную массовую культуру. Между прочим, тем, что сегодня интеллектуалы ценят популярную культуру и не стыдятся заниматься ею профессионально, и мы в том числе, во многом обязаны Эко.
Один пример. В свое время Эко написал влиятельное эссе о «Касабланке» как о культовом фильме, чем в некотором отношении проторил дорогу молодым ученым, желающим заниматься исследованиями культового кинематографа. На первых порах утверждения дисциплины в академии ссылка на текст Эко сильно помогала — если уж такой маститый ученый высказался о предмете, значит, им можно заниматься.
Однако беда самого Эко в том, что он, используя свой авторитет известного ученого, популярного писателя и почти социального мыслителя, решил писать публицистические тексты, за что его многие и хвалят. То есть в том, что теперь вспоминают Эко-публициста, виноват в том числе сам Эко. Его публицистику читали и ею зачитывались. Однако эта публицистика, особенно поздняя, надо признать, самое слабое место в его творческом наследии. Иногда просто приходилось разводить руками от того, насколько идеи его колонок были банальными и даже топорными. Но, как известно, чем больше авторитет ученого, тем больше его слушают. А если говорить точнее — используют его имя в собственных политических целях. В этом случае писатель — и, конечно, не только Эко — становится оружием в руках той или иной политической силы, которая находит его мысли удобными.
Значение наследия Эко надо искать в другом. И даже не в его романах. Хотя и они помогли интеллигенции во многом переосмыслить представления о культуре и о методах работы с нею. Те, кто помнит, как его книги обсуждали в конце 1980-х и в 1990-х, правильно отмечают, что авторитет Эко для российских интеллектуалов был настолько силен, что в итоге против него стали протестовать — меньше цитировать, относиться с иронией и т.д. Возможно, поэтому, когда Эко-писатель вышел из моды, Эко-публицист попытался вновь завоевать умы интеллектуалов, вернувшись в публичную сферу в ином качестве.
Однако никто не вспоминает и, кажется, не хочет вспоминать, что мы знаем Умберто Эко не только как писателя, ученого и публициста, но и как «методиста». И это тот Эко, который, возможно, при своем колоссальном влиянии на молодых людей остается в совершенном забвении.
Еще до публикации «Имени розы» Эко написал очень важную в инструментальном значении книгу. Она называется «Как написать дипломную работу». Какой бы банальной или старой ни казалась ее тема, работа, переведенная на русский и не один раз изданная в России, до сих пор помогает молодым людям освоить элементарные правила академического письма и научной работы. В этой книге Эко не только учит, как работать с библиографией, как правильно цитировать, оформлять ссылки, но и дает крайне ценные советы — например, брать ли актуальную тему или историческую — и даже учит «научному смирению». Некоторые вещи в ней действительно уже неактуальны. Но лишь некоторые. Проверено: прочитав книгу на первых курсах, студент к завершению своего обучения гораздо лучше ориентируется в научной работе, чем те, кто книгу не прочитал вообще.
«Опускался» ли кто-то из великих публичных интеллектуалов до того, чтобы подробно объяснить молодым поколениям, как писать научно? Конечно, у многих могло быть оправдание — зачем это делать, если уже есть книга Эко? Но, кажется, все более прозаично. Великие были слишком заняты другими делами — боролись, мыслили, исследовали.
Вклад Эко без преувеличения во всемирную академическую культуру нельзя переоценить. Между тем этот пункт его наследия остается недооцененным и как бы самим собою разумеющимся — обычное пособие, возможно, с полезными замечаниями. Однако нынешние и многие последующие поколения гуманитариев, мало зная о публицистике Эко, не имея желания читать его романы и тем более профильные научные монографии, будут обращаться к его методическим советам и писать достойно оформленные научные работы.
Ирония это или нет, но Эко обессмертил свое имя в том числе научно-методической работой, которую лишь один он из великих мыслителей современности сподобился написать.
