Что может сделать мэр

С тех пор Нью-Йорк пережил две рецессии и один экономический кризис, но город выглядит сегодня лучше, чем за всю свою историю. Проведя в Нью-Йорке 36 лет, я знаю, что говорю, ибо могу сравнивать. Раньше он считался столицей убийц, сегодня — самым безопасным большим городом страны (лучше дела обстоят только в Лас-Вегасе, но там правят бал другие пороки). Мне довелось гулять по Гарлему, когда целое поколение не видело белого лица, сейчас бывшее гетто стало модным районом. И так во всем: Нью-Йорк переживает тотальную джентрификацию, превратившую руины индустриальной эры в бесценную недвижимость.

Говорят, что, отняв город у бедных, Блумберг отдал его богатым. Мэр и не открещивается. Лояльный сторонник либерального капитализма, он свято верит, что решить муниципальные проблемы могут только налоги с воротил. Заманить в город тех, кто умеет зарабатывать и тратить, — первая задача мэра. Иначе получится Детройт, которому нечем платить учителям и полицейским. Нью-Йорк это уже проходил, живя на грани банкротства, и ему это не понравилось. 

Чтобы выйти из кризиса, городу прежде всего пришлось избавиться от политики. Нью-Йорк просто не мог себе позволить ожесточенной борьбы партий, которая так часто и надежно блокирует законодательную деятельность антагонистов в конгрессе. Партийная рознь странным образом не касается должности мэра. Притом что на президентских выборах за кандидата-демократа в Нью-Йорке голосуют в шесть раз больше, одним из лучших мэров был республиканец Джулиани.

С Блумбергом еще сложнее. Прожив всю жизнь, как большинство нью-йоркских евреев, членом Демократической партии, он баллотировался в мэры от республиканцев, а потом и вовсе объявил себя «независимым», поднявшись над политикой — или опустившись под нее. 

Дело в том, что сама должность мэра — беспартийна по определению. Как говорил Эд Коч, самый популярный мэр Нью-Йорка, «мусор нельзя убирать ни по-демократически, ни по-республикански, мусор надо убирать хорошо».

Город, даже такой огромный, как Нью-Йорк, в сущности так и остался полисом — обозримым государством, где власть всегда под колпаком. Большая политика, с философией и идеологией, начинается на следующих — губернаторском, сенаторском, президентском — уровнях. Отцы города обходятся приземленным функционализмом: не пламенный трибун, а дельный дворник. Здесь царит теория малых дел, которые в конечном счете оказываются большими.  

Испытав на себе нью-йоркскую жизнь при пяти мэрах, я могу твердо сказать, что лучше всего городом управлять с помощью бескрылого прагматизма, который отнюдь не исключает дальновидности. 

Блумберг — тому пример. Став мэром сразу после налета террористов, когда Нью-Йорк переживал такой зверский кризис, что даже пожарных увольняли, Блумберг решал проблему двояко. Одной рукой он свирепо сокращал бюджет, но другой, доставая, правда, деньги из своего кармана, мэр, обладатель $27-миллиардного состояния, которое он обещал раздать до смерти, потратил $200 млн на поддержку искусства: маленьких театров, некоммерческих галерей и экспериментальных оркестров.  

Блумберг уверял, что это не филантропия, а вклад капитала. Культура — лучший бизнес, ибо слава художественной столицы привлекает в Нью-Йорк тех самых богатых инвесторов, чьи налоги помогли городу вернуть финансовое здоровье. При этом член 20 попечительских советов, включая такие фешенебельные, как Линкольн-центр, Блумберг с азартом поддерживал и крикливый авангард, нужный городу не меньше театра Метрополитен. Обладая чутьем бизнесмена, мэр понимал, что где богема, там будущее начинается раньше. (Занятно, что, заядлый технократ по образованию, по убеждению и по призванию сам Блумберг к искусству равнодушен. В отличие от своего предшественника, страстного меломана Рудольфа Джулиани, этот мэр однажды заснул на опере.)

И все-таки самым большим, выходящим за пределы не только города, но и страны, достижением Блумберга оказалась... борьба с курением. В 2003 году он стал первым в мире мэром, запретившим своему городу курить всегда и везде: в барах, ресторанах, отелях, клубах, офисах. Тогда я еще сам курил и помню, какое бешенство вызвал этот тиранический закон, ни для кого не делавший исключения. Вскоре, однако, город смирился, я вместе с третью нью-йоркских курильщиков расстался с табаком, а 10 лет спустя примеру Нью-Йорка последовали 42 страны, что оказало положительное влияние на здоровье каждого седьмого жителя планеты. Такое трудно переплюнуть любому президенту.

Увлеченный здоровьем, Блумберг боролся с жирными продуктами, сладкими напитками и  неэлектрическими автомобилями. Устраивая к тому же велосипедные дорожки и запрещая огнестрельное оружие, мэр добился того, что продолжительность жизни в Нью-Йорке на два года обогнала среднюю по стране и составила 81 год. 

Самому Блумбергу 71, и он не собирается на пенсию. Прожив 12 лет без отпуска, он планирует неделю кататься на лыжах, неделю играть в гольф, а потом заняться чем-то серьезным. Например, купить страдающую от безденежья «Нью-Йорк Таймс». И я даже не знаю, хорошо или нет, что моя любимая газета не продается.