Минобороны скрывает ситуацию с отоплением в военных городках
Министерство обороны России пытается скрыть неготовность своих объектов жилищно-коммунального хозяйства военных городков к отопительному сезону. Официальный представитель Западного военного округа Андрей Бобрун опроверг статью «Известий» об этой проблеме, заявив журналистам, что военные гарнизоны Заполярья к зиме готовы, средняя температура в жилых помещениях составляет около 24 градусов.
Напомним, «Известия» сообщали, что согласно отчету военных прокуроров, из почти 700 объектов
теплоэнергетики, которые военные должны были отремонтировать в 2012
году, ремонт завершен лишь на 106. «Сложившееся положение фактически ставит на грань
срыва подготовку отдельных объектов к началу зимнего отопительного
сезона и создает предпосылки к возникновению на них аварийных и
чрезвычайных ситуаций, сопряженных с угрозой жизни и здоровью
военнослужащих и других граждан, нарушением их прав на благоприятные
условия жизнедеятельности», — сообщалось в отчете прокуратуры.
«Все объекты теплоснабжения работают, тепло в дома подается, срывов в подаче тепла в дома нет; мониторинг ситуации, который ежедневно проводится должностными лицами ЗВО во всех 30 субъектах РФ, показывает, что в Печенге и Мончегорске температура в квартирах в настоящее время составляет 22–25 градусов», — приводит слова Бобруна «РИА Новости».
При этом полковник утверждает, что на котельных в Печенге и Мончегорске «созданы избыточные запасы твердого топлива, а именно на 65 и 62 зимних суток».
— Укомплектованность обслуживающим персоналом котельных составляет более 80%, этого количества специалистов достаточно для бесперебойной эксплуатации оборудования, — утверждает полковник.
Однако данные прокурорских проверок говорят об обратном. «Известиям» ничего не остается, кроме как опубликовать полный текст доклада Главной военной прокуратуры, переданный «Известиям» источником в Госдуме.
Не хотелось бы думать, что официальные представители Минобороны открыто лгут, но как по другому назвать заявление полковника Бобруна, мы не знаем.
