Просыпаешься – а там полная темнота. И тогда кажется: хуже не будет. Там, за окном, все плохое уже случилось. Это чувство легко понять. Но скажите, вы когда-нибудь падали носом вниз в густую апрельскую жижу?
Зимой особенно злят шумные, в лыжных шапочках, активисты. Молодежные активисты пытаются вызвать в вас отвращение к молодости, активисты союзов русского народа – к русскому народу, православные активисты – к православному христианству. Но все то, на фоне чего они демонстрируют свою активность, - бесконечно сложнее и больше, чем они сами, а потому забудьте о них. Пусть жужжат, раз уж спят комары.
Даже в самой глубине зимы - есть одно утешение. Видите эту огромную, темную кучу снега в углу двора, перед гаражами? Скоро на этом месте, буквально из ничего, - возникнут цветы. Мелкие, плохо заметные, а к тому же закиданные всяким мусором, - но они обязательно ее заменят.
Не вините во всем символов зимы – всех этих вождей и тиранов, генсеков, царей и президентов. Они состарятся и уйдут, они перестанут пугать и станут воспоминанием – и в этот момент окажется, что неприятности и несчастья, что связывались с их именами, никуда не исчезли. Придворная камарилья тянется за таблетками в доме престарелых, а глубокая яма на улице – вот она, с нами, родная.
В феврале – вы же отлично помните, что такое февраль, - невозможно поверить, что пройдет всего несколько месяцев и найдутся люди, с ностальгической нежностью говорящие: эх, ну что за мерзость кругом. Дрянь какая, начало июня. То ли дело, выйти на улицу в начале февраля – и прямо жмуришься от удовольствия. Да и просто – как хорошо широко распахнуть окна числа 10-го февраля, распахнуть и вдохнуть, знаете ли, полной грудью. Пытаясь хоть как-нибудь закрыться перчаткой от ледяного ветра, вы думаете об этих любителях ностальгии с ненавистью. Меж тем, не зарекайтесь: одним из них можете оказаться и вы. Во всяком случае, кое-что неизменно: зиму в начале июня громче всех защищают именно те, кто в феврале быстро и гарантированно получили бы воспаление легких.
Зима всегда масштабнее. Весна – пошлее, ее воды грязны. Но даже самая ничтожная, пустая бумажка, брошенная в эти воды, куда-нибудь, может, и приплывет – а зимой она так и останется неподвижно-замерзшей. Придавленной величавым патриотическим валенком.
Принято думать, что если зима - то крестьянин торжествует. Это отчасти правда, хоть и много усиленная пропагандой. И в самом деле, пока вся мыслящая Россия страдает от холода – крестьянин берет кредит, покупает посудомоечную машину, устраивается в полицию и «Газпром», и если голосует, то за то, чтоб было все то же самое, что уже было, и чтоб оно было навеки. Но не грусти, мыслящая Россия, календарь не обмануть. Крестьянин просто не знает, что однажды он еще проснется завязшим по уши должником, а тут еще полиция разбежится, иссякнет газ, да и голосовать за продолжение того, что было, не выйдет: что было – сплыло. Растаяло. Мыслящая Россия, летя в кибитке удалой, споет тогда и Галича, и Окуджаву, а что останется ему? Ну разве что плетущаяся рысью как-нибудь посудомоечная машина.
Те же самые люди, что сейчас уже заталкивают вас на лед, и забрасывают вас липким снегом, и кричат, что зима навсегда, что зима наконец-то – стабильна, и только вы – идиот и предатель - этого не признаете, - так вот, это они, и буквально через несколько месяцев, будут, почтительно стоя на коленях, завязывать шнурки на ваших новых весенних ботинках. Наконец-то весна, старик, мы всегда знали, что она придет, мы ее, как могли, приближали! – будут шептать они вам радостно и слегка интимно, словно бы нет для них никого роднее и ближе вас, и никогда не было.
Летом вы тоже можете простудиться, попасть под дождь с градом, наглотаться дыма от горящих торфяников, оказаться среди жары и духоты, получить плохие новости, умереть, наконец. Но только лето об этом заранее не расскажет – у него хорошая репутация, положительный образ. И только зима, честно глядя в глаза, говорит: да, милый, да. Я – это холод и мрак, я – бессмыслица и безнадежность. Учись со мной жить. Учись терпеть меня.
Как ни странно, случаются зимние дни, когда хочется жить. Когда хочется выйти и что-то делать. Дни безветренно-легкие, с тихим снегом.
Зима полезна. Тепло только и делает, что куда-то зовет: эй, вставай, эй, не спи. А ну поехали путешествовать на весь день, пошли за пивом, пойдем клеить блондинок, бежим дискутировать о цивилизационном выборе России. Обман, все обман. Гулянье кончится долгими, муторными попытками как-нибудь выбраться с трассы после того, как машина сдохла, от пива потянет в сон, блондинки злы и глупы, а уж цивилизационный выбор России – еще хуже блондинок. Зато зимой просыпаешься – а там полная темнота. И она, темнота, не в состоянии никого соблазнить. Ей просто нечего предложить – а ведь именно это и нужно для того, чтоб зажечь свет и, наконец, сесть работать. Или спать дальше.
Несмотря на героические усилия людей, день и ночь кипятящих воду в кастрюлях и выливающих ее в сугробы, - весна начнется примерно в марте.
