«Целующиеся балерины интереснее целующихся милиционеров»
В Лондоне издана книга «Замороженные мечты. Современное искусство России». Она посвящена нашим художникам, арт-критикам и галерейщикам. Автор монографии, глава департамента русского искусства Sotheby's Джоанна Викери, ответила на вопросы корреспондента «Известий».
— Почему вы решили издать книгу «Замороженные мечты»? Кто проявляет на Западе интерес к нашему современному искусству?
— Русское искусство и литература сформировали мировую культуру. Они изменили наш образ мышления. Поэтому люди проявляют естественный интерес к тому, что делают русские художники сегодня. К сожалению, на английском языке об этом нет достаточно информации, особенно предназначенной для широкой публики. Эта книга заполняет данный вакуум.
— Чем объясняется выбор 90 имен российских художников, галерейщиков и кураторов, которые вы включили ваш монографию? В книге нет нескольких известных имен — в частности, Михаила Шемякина.
— Всегда будут спорить, каких художников включать в такую маленькую группу. И это замечательно. Я люблю стимулировать подобные споры. Карьеры художников проходят через различные этапы и получают различные оценки как в течение их жизни, так и потом. И вкусы публики могут отличаться от оценок историков искусства и критиков. Я стремилась показать современное русское искусство во всем его разнообразии.
— В свое время в Париже много шума наделала картина «Целующиеся милиционеры» группы «Синие носы». Вы же в свою книгу поместили работу «Целующиеся балерины» тех же авторов.
— Русский балет является одной из важнейших статей культурного импорта из России. Поэтому для западной публики они представляют больший интерес, чем целующиеся милиционеры.
— В завершающемся году Sotheby's наторговал российским искусством почти на $100 млн долларов. Вы продали больше, чем любой другой аукционный дом.
— Начиная с 2008 года русский художественный рынок на Западе стабилизировался. Это внушает уверенность. В нынешнем году, по сравнению с 2010-м, объем продаж вырос на 15%. Однако покупатели стали более разборчивы и их вкусы изменились.
— Российские клиенты все так же консервативны? Наибольшим спросом по-прежнему пользуются наши классики — Айвазовский, Шишкин, Левитан?
— Одна волна интереса сменяет другую, и на лондонском аукционе Sotheby's в ноябре хорошо продавались русские художники XIX века. Но на нью-йоркском аукционе несколькими неделями раньше картина Натальи Гончаровой «Московская улица» была куплена российским коллекционером за $6 млн.
— Почему западные коллекционеры не покупают русские картины? Невыгодно с инвестиционной точки зрения?
— Они покупают таких художников, как Кандинский, Малевич, Сутин, которые хорошо известны на Западе. Но с другой стороны, они не понимают, как неоклассики Александр Яковлев и Василий Шухаев вписываются в западный модернистский канон. Поэтому они к ним особенно и не присматриваются. В самой России за последнее десятилетие эти художники прошли переоценку. Настало время активнее показывать их на Западе.
— Наши коллекционеры постепенно переходят к западному искусству. Кто же тогда будет покупать отечественные шедевры?
— Действительно, лет 10 назад россияне обычно покупали только русское искусство, но это продолжалось недолго. Сегодня это не так. Я вижу, что российские коллекционеры приобретают как западное, так и русское искусство.
— Недавно умер американец Нортон Додж. В его уникальном собрании находилось более 20 тыс. картин и других произведений русского искусства. Вы не ведете переговоры с его наследниками?
— Большая часть коллекции Нортона Доджа была передана Музею Циммерли в Университете Ратгерса. Это крупнейшее собрание русского современного искусства за пределами России. Оно бесценно для студентов и для всех, кто им интересуется. Акцент в коллекции сделан на периоде 60-х — конца 80-х годов прошлого века. Однако сейчас музей приобретает и более поздние вещи.
— В Россию так и не вернулись советские ордена, которые были незаконно вывезены из Москвы и несколько лет назад сняты с вашего аукциона?
— Мы ждем исхода спора между российскими властями и владельцем орденов. Они пока хранятся в надежном месте.
