Человечество готово передоверить юристам решение всех жизненно важных вопросов. А правильно ли это?

В Италии идет суд над сейсмологами. В начале апреля 2009 года город Аквила был разрушен землетрясением, погибли 309 человек. В конце марта, когда начались толчки, комиссия из шести сейсмологов и одного чиновника провела пресс-конференцию и успокоила горожан, заверив их, что сейсмологическая ситуация в норме. После землетрясения прокуратура завела дело на членов комиссии, обвинив их в непредумышленном убийстве ввиду предоставления неточной и неэффективной оценки рисков сейсмической активности. Ученым грозит до 15 лет тюрьмы.

Горожане поддерживают суд, а ученые разных стран утверждают, что сегодня сейсмология не может дать точного предсказания, особенно в краткосрочной перспективе. Они написали письмо президенту Италии, требуя прекратить судебное преследование.

Положение сейсмологов усугубляет пара деталей. На пресс-конференции после сделанного комиссией заявления из зала раздался вопрос, можно ли теперь пойти выпить вина, один из специалистов ответил «Безусловно!» и порекомендовал «Монтепульчано». Кроме того, некий горожанин по имени Джампаоло Джулиани, измеряя самодельными детекторами уровень радона в воздухе, публиковал в интернете предсказания о близости страшного землетрясения. Сам он спас свою семью, увезя ее из города. Самое нелепое в этой ситуации, что ему официально запретили делать прогнозы, дабы не сеять панику.

Суд еще не закончен, и все с нетерпением ждут его результатов: будет ли создан прецедент юридического преследования ученых за неверные прогнозы.

Можно пофантазировать. Синоптики предсказывают солнечную погоду, и некая дама, поверив им, выходит на улицу в новом дорогом платье. Идет дождь, платье гибнет, и она вчиняет иск метеослужбе. Или наоборот, ученые предсказывают разрушительное цунами, власти эвакуируют граждан, а цунами проходит стороной. Ученым опять-таки вчиняют иск, а заодно сажают за провоцирование паники и беспорядков. Ну и так далее.

Но смеяться не стоит. Перед нами фундаментальная проблема. Ни так называемые точные науки, ни, уж конечно, гуманитарные не в силах давать точные прогнозы. Хорошо если они делают вероятностные предсказания, то есть определяют вероятность того или иного исхода. Правда, в случае уникальных или редких событий такой вероятностный подход обществу не слишком полезен. Ведь событие либо происходит, либо нет. И произойти — или не произойти — оно может при любой вероятности. Ругать, а уж тем более судить ученых за то, что при вероятности 5% событие все-таки произошло, нельзя. Маловероятные события — это не те, которые не происходят, а те, которые происходят с малой вероятностью. Чтобы проверить корректность прогноза, надо пронаблюдать огромное количество аналогичных ситуаций. Причем понятие аналогии само по себе довольно расплывчато: учесть все привходящие условия ученые не в состоянии.

Единственным безупречным прогнозом, который может сделать ученый, в большинстве ситуаций окажется бесполезное «не знаю». Но «не знаю» никому не нужно.

Как же должно реагировать общество на прогнозы ученых? Можно, например, просто их запретить. Но это невыгодно самому обществу. Потому что на основе вероятностного прогноза можно построить различные стратегии, а при отсутствии такового — нельзя. Если ученые перестанут прогнозировать, мы все равно будем руководствоваться какими-то предсказаниями: на основе здравого смысла, жизненного опыта, народных примет и т.п. И проиграем, потому что научный прогноз точнее ненаучного. Хотя и не обязательно верен.

Второй путь состоит в том, чтобы разрешать ученым делать прогнозы, но преследовать их за ошибки. Он тоже невыгоден обществу. В этом случае ученые станут стремиться делать не наиболее достоверные прогнозы, а наиболее ненаказуемые.

Наконец, третий путь — не наказывать ученых за неосуществившийся научный прогноз. Как мы и жили до сих пор. Возможно, итальянских сейсмологов можно упрекнуть в том, что они не сделали всех положенных оговорок. А также в том, что были излишне самоуверенны и легкомысленны («Монтепульчано»…). Но утверждать, что оценки рисков сейсмической активности были неэффективны, может только компетентная комиссия, а не суд. И судить сейсмологов можно только в том случае, если они халтурили, вместо работы пили «Монтепульчано» и т.п. Но в данном случае речь об этом не идет.

Человечество так долго мечтало о справедливом суде, что, похоже, готово передоверить юристам решение всех жизненно важных вопросов. А правильно ли это?

Автор — директор Института лингвистики РГГУ