Лифт для Оли

Этой весной "Первый канал" снял в школе N 518 три ролика социальной рекламы - теперь москвичку Олю Лобанову и ее одноклассников будут показывать всей стране, демонстрируя наши первые успехи в инклюзивном, то есть совместном, обучении больных и здоровых детей. За кадром рекламной идиллии остались две Олины неизменные спутницы: ее мама Ирина и наставница-тьютор, помогающая Оле на уроках. Весь прошлый учебный год женщины вдвоем протаскали коляску с девочкой (ее диагноз - детский церебральный паралич) по школьным лестницам. Чтобы их дочь и дальше могла учиться в общеобразовательной 518-й школе, Ирина и Олег Лобановы должны найти $70 тысяч - на лифт в инклюзивной школе.

"Где найти $70 тысяч?"

В переводных пособиях, посвященных инклюзивному образованию, много говорится про "безбарьерное" пространство. Создают его, по мнению здорового человека, сущие мелочи. Пандус у входа. Дверь в класс, способная пропустить инвалидную коляску. Кабинка в туалете, в которую втиснется коляска и специальные поручни в этой кабинке. Лифт в здании.

- Даже если что-то из списка отсутствует, можно что-то придумать, - говорит мама Оли, Ирина Лобанова. - Кроме лифта. Без него - настоящая беда.

Олин класс занимается на втором этаже. В одиночку поднять девочку в коляске на два лестничных пролета невозможно. Ирине помогает тьютор - школьная помощница дочери, которую оплачивает семья Лобановых. Когда хотя бы один из уроков проходит на третьем этаже, совсем тяжело.

- Молим Бога, чтобы лифт появился к 1 сентября. Уже и замеры сделали, и разрешение от управления образования получили, - перечисляет Олина учительница Екатерина Романова. - Строители могли бы начать работу. Но нет денег.

Как ни удивительно, чиновники департамента образования даже не обсуждают проблему установки лифта в инклюзивной школе. Помочь разрешить "личную" проблему Лобановых взялся фонд организации инвалидов "Перспектива", но пока нужной суммы собрать не удается. Теперь семье остается одно - собирать деньги самим, по друзьям и знакомым. Но Ирину, кроме самой суммы, пугает и другая мысль: ну, лягут они с мужем костьми, соберут эти $70 тысяч, установят в школе лифт, а потом вдруг случится что-то непредвиденное, к примеру, школу вдруг исключат из эксперимента и их дочь из школы попросят. И что тогда - собирать деньги на лифт в новой школе?

Интеграция больных детей, которым в этом мире повезло меньше других, требуется в первую очередь здоровым гражданам, которым в наше время не хватает толерантности. Так говорят сторонники инклюзивного образования. А вот зачем ее дочери жизненно необходима не специальная, а общая школа, объясняет Ирина Лобанова. Просто и без пафоса.

- Муж съездил в спецшколу для детей с ДЦП. Сказал, что это тюрьма: с глухим забором и входом только по пропускам.

- Наверное, Оля могла бы учиться дома?

- Но дома нам никак не удавалось найти формулу, чтобы объяснить дочери, зачем человеку уметь, например, писать, - отвечает Ирина. -Читать дочка научилась до школы, но выводить буквы и крючочки детям с ДЦП очень непросто. Оле, например, до сих пор требуется помощница-тьютор, которая, когда она пишет, поддерживает ей кисть руки. Оля не понимала, зачем столько усилий, если сказку или стихотворение, которые сложились у нее в голове, можно записать на диктофон. В школе, среди детей, такой вопрос даже не возникает - все взяли ручки и пишут. Кроме того, с домашним учителем ребенку можно не торопиться. А в классе нужно все делать быстро, подстраиваться. Первую неделю в школе Оля "тормозила", но очень скоро вписалась в новый темп. Отдать дочь в обычную школу мы решились еще и потому, что возраст у нее был такой, когда ребенок начинает понимать, что можно приспособиться жить и в коляске. А мы с мужем нацелены на то, чтобы поставить Олю на ноги. Ей нужен был мощный стимул для этого.

Итог первого школьного года дочери она формулирует оптимистически: "До школы я говорила дочери: "Оля, тебе надо ходить". А теперь она сама этого хочет".

"У меня есть мечта"

- Я никогда не забуду, как мы с Олей встретились в первый раз. Она сказала: "У меня есть мечта. Изучить астрономию и генную инженерию. Вы мне поможете?", - вспоминает Олина учительница Екатерина Романова. - Если у ребенка сохранный интеллект, то что ему делать в специализированной школе, где собраны дети с одним диагнозом? К чему стремиться?

Хотя, конечно, учиться Оле намного труднее, чем обычным детям. Учительница показывает листок с расписанием внеклассной жизни своей необычной ученицы. Бассейн, массаж, лечебная физкультура... В понедельник последнее занятие - с логопедом - заканчивается в 11 вечера.

- Если обычные школы заводят инклюзивные классы, то почему не делать больным детям массаж и лечебную физкультуру прямо в школе? Почему не дать тем, кому без этого не обойтись, заниматься с психологом и логопедом тоже в школе, чтобы не возить их после уроков по всей Москве, чтобы проще было совмещать учебу с реабилитацией? - рассуждает вслух Екатерина Михайловна. И сама же отвечает: "Все упирается в деньги".

Екатерина Романова рассказывает, что, когда школе предложили поучаствовать в эксперименте, ушла из завучей и сама стала учителем инклюзивного класса. В числе десяти добровольцев из десяти школ Центрального округа фактически получила второе образование - прослушала 500-часовой курс, организованный управлением образования ЦАО, где лекции читали дефектологи, логопеды, психологи...

Вместе с директором они решили набирать родителей в необычный класс в открытую. В 142-й школе, когда там начинали эксперимент, родителей не предупредили, что в их классе будут "особые" дети, и вышло некрасиво - некоторые родители своих здоровых отпрысков перевели в "нормальные" школы. А в их первый инклюзивный класс приняли только детей, родители которых сознательно на это согласились.

С детьми никакой разъяснительной работы учительница не вела.

- Пока какой-нибудь "добрый человек" не укажет ребенку: смотри, рядом с тобой не такой, как ты, он смотрит на него по-своему, - убеждена она. - Знаете, как они восприняли Олю? Оля просто пока еще не ходит. Но она научится ходить, и все будет в порядке.

"В нашей стране нужно уметь ходить"

Но девочка растет, сколько еще можно будет таскать ее в коляске по лестницам, если лифт в ее школе так и не построят?

- Почему вы так мрачно смотрите на жизнь? - обрывает мои вопросы Ирина Лобанова. - Оля обязательно встанет на ноги и пойдет.

Пойдет. Я тоже в этом уверена. Оля читала мне свои стихи - про маму, у которой "добрая душа/ золотое сердце бьется, не спеша", про стрекозу, что "захотела отдохнуть,/ на цветущие кувшинки с удивлением взглянуть". Включала магнитофон со своей музыкой. Мелодия называлась "Мое счастье".

- Это про состояние души, - сказала Оля. - Счастья у меня уже много было маленького. Но самое главное, самое огромное счастье - когда я пойду.

Впрочем, Олина мама имеет в виду не состояние души, а жесткую необходимость: "В нашей стране нужно уметь ходить. Иначе ты никому не нужен. Хорошо еще, если у ребенка проблемы с психикой - он хотя бы не понимает, что общество его игнорирует. А когда он понимает и страдает от этого?"

ОТ РЕДАКЦИИ: Тем, кто сможет помочь оборудовать специальный подъемник для инвалидов в школе N 518 ( в следующем году в Олином классе будет учиться уже шесть детей с разной степенью инвалидности), сообщаем телефоны Региональной общественной организации инвалидов "Перспектива" (www.perspektiva-inva.ru), где уже начат сбор средств на покупку и установку необходимого оборудования: (499)242-50-94, (495)245-68-79. Спросить Ольгу Титову (titova@perspektiva-inva.ru).

Этот долгий путь в школу

От порога Олиной квартиры на 4-м этаже "сталинки" у метро "Тульская" до школы на Садовнической набережной добираться минут 45. Естественно, на личном автомобиле: общественный транспорт в Москве для таких, как Оля, не приспособлен.

Первое серьезное препятствие на пути - узкий лифт в их доме. Пока небольшая коляска в него помещается. Если она будет всего на несколько сантиметров шире, о лифте придется забыть.

Лестница от лифта до выхода из подъезда - всего 5 ступенек, но ни спустить, ни поднять по ним коляску с дочерью в одиночку Ирина физически не может. Несколько лет назад, когда она пыталась это сделать, коляска улетела вниз и опрокинулась, Оля получила сотрясение мозга. С тех пор, если муж не может ей помочь, Ирина сначала отвозит коляску, а потом на руках относит дочь.

Последнее препятствие - два пролета школьной лестницы, с первого этажа на второй. У входа в школу N 518 имеются специальные дорожки-скаты, по которым может проехать Олина коляска, но отсутствие лифта в здании сводит это преимущество на нет.

Школьный туалет - особый разговор. Уместиться одному в его кабинке - и то проблема, не то что заехать в коляске. Специальная широкая кабинка с поручнями по бокам - недостижимая мечта.

Александра Фадина, главный специалист городского департамента образования: "Обучение можно организовать и на первом этаже"

Готов ли город взять на себя расходы, чтобы сделать общеобразовательные школы доступными для учеников в инвалидных колясках, "Известия" попытались выяснить у Александры Фадиной, главного специалиста отдела коррекции, психолого-педагогического и социального сопровождения городского департамента образования.

вопрос: В общеобразовательной школе № 518 закончила первый класс девочка с детским церебральным параличом (ДЦП) — Оля Лобанова. Много сегодня таких, как она, учится в обычных московских школах?

ответ: Не готова ответить. Знаю, что в ЦАО идет прекрасный эксперимент: работают детский сад, школа № 142 , центр медико-педагогического сопровождения. Для того чтобы ребенок-инвалид обучался в среде здоровых сверстников, ему чаще всего нужен помощник. В ЦАО эти вопросы уже решают.

в: Сколько школ в Москве оборудованы пандусами, лифтами?

о: Если считать и специализированные школы, и обычные, то примерно в 500 имеются пандусы, приспособленные туалеты. Лифты есть не везде — но ведь обучение можно организовать и на первом этаже. Думаю, мы пока не готовы ставить лифты в 3—4-этажных школах. Прекрасная школа работает по программе инклюзивного образования в Южном Бутове. И лифт в ней есть. Лифты имеются и в так называемых "школах здоровья", где учатся дети с разными нарушениями здоровья. Наверное, на базе этих школ и нужно развивать инклюзивное образование.

в: Одна из ваших коллег заявила недавно, что детям-инвалидам нужно дать возможность получать образование хотя бы из соображений экономической выгоды — один вложенный в их интеграцию рубль дает 10. Эту "прибыль" реально подсчитать?

о: Думаю, часто интеграция более затратна, чем специализированное образование. Речь ведь идет не только о приспособлении среды, о превращении ее в безбарьерную, но и о введении в школах дополнительных штатных единиц, иногда — о специальных учебниках, компьютерах — например, для ребенка с ДЦП, у которого нарушена спастика пальцев и который с трудом попадает по обычной клавиатуре. Нельзя однозначно сказать, что мы выиграем, если всех детей переведем в общеобразовательную школу. Придется вложить большие деньги.

в: А где все-таки лучше учиться "особым" детям — в общих или специальных школах?

о: Депутат Госдумы Олег Смолин, который сам учился в интернате для слабовидящих детей, считает, что специализированные школы необходимо сохранить. Ну как обучать слепого или совсем глухого ребенка в общеобразовательных? Главное — чтобы у ребенка и его родителей было право выбора. А нормальные условия надо создавать и в тех, и в других школах.

В Москве около 26 тысяч детей-инвалидов

Из них в обычных школах учатся около 8 тысяч. Примерно столько же — в специализированных, где обучаются самые "тяжелые", например, с полной потерей зрения и "колясочники". Остальные сидят дома. Детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата среди общего числа детей-инвалидов примерно 10%.

При этом число детей с ДЦП растет в геометрической прогрессии. 9 лет назад, когда родилась Оля, на участке ее районного педиатра было всего три ребенка с таким диагнозом. Уже через год их стало 18.

Наталья Дух, специалист по проблемам обучения детей-инвалидов в ЦАО: "Одной безбарьерной среды мало"

В результате эксперимента в общеобразовательных школах Центрального округа впервые появились дети в колясках. Сколько в округе школ, которые могут принять детей в колясках? И в скольких из них есть лифты? Об этом мы спросили Наталью Дух, специалиста по проблемам обучения детей-инвалидов в ЦАО.

ответ: В 142-й школе — первой, которая стала работать по инклюзивной программе, лифта нет. Только пандус. Но там для начальной школы предназначен первый этаж, поэтому пока удобно. Необходимо, конечно, обустроить ее каким-то подъемником.

вопрос: Значит, и в других школах лифтов тоже нет?

о: Есть, но они в программе инклюзивного образования не участвуют. Потому что одной безбарьерной среды мало. Должны быть готовы коллектив, родители, дети. Это же не механический процесс — ребенок въехал в школу на коляске, и там все готовы его принять и понять. Это очень кропотливый труд.

в: В городском бюджете предусмотрены деньги на обустройство школьных зданий лифтами, чтобы в них могли передвигаться и дети в колясках?

о: Есть специальная городская программа помощи инвалидам. В ней предусмотрены средства на создание безбарьерной образовательной среды.

в: Можно узнать, сколько их отпускается в ЦАО? И сколько нужно?

о: Так сразу и не ответишь.