Глобальной политике нужны открытость и демократия

Глобализирующийся и все более взаимозависимый мир открывает захватывающие возможности для социально-экономического прогресса и взаимообогащения культур. Но за безопасный мир еще предстоит побороться. Угрозы и вызовы безопасности и устойчивому развитию России, как и всего мирового сообщества, нарастают. Здесь и международный терроризм, и распространение оружия массового уничтожения, и региональные кризисы. На них наслаиваются усиливающееся соперничество за доступ к природным, особенно энергетическим, ресурсам, зачастую прикрываемое лозунгами "демократизации" и "гуманитарного вмешательства", и напряженность в межцивилизационных отношениях, нагнетаемая террористами и приверженцами идеологизированных и силовых подходов к международным делам.

С уходом в прошлое блокового противостояния объективно сужается поле для конфронтации. В то же время попытки навязать миру гипертрофированное значение фактора силы, стремление решать существующие проблемы с позиций политической целесообразности создают у многих стран ощущение дефицита безопасности, подталкивают гонку вооружений, ведут к расширению конфликтного пространства в мировой политике.

Блоковые, идеологические стимулы поведения государств перестают работать, а другие пока не сформировались. Не оправдались расчеты на то, что утверждение демократических ценностей станет универсальным регулирующим началом. В центр международной политики выдвинулась проблема управляемости мировых процессов.

Становление новых центров экономического роста лишает Запад монополии в процессах глобализации, приводит к более равномерному распределению ресурсов. Экономический потенциал таких центров конвертируется в политическое влияние, укрепляет многополярность. Возрастает роль многосторонней дипломатии в различных форматах, включая парламентскую дипломатию и международное сотрудничество по линии НПО, как основного метода регулирования международных отношений на глобальном и региональном уровнях. Такую дипломатию есть все основания называть сетевой.

К сожалению, некоторые наши партнеры до сих пор не могут понять, что с окончанием "холодной войны" мир кардинально изменился. Биполярная конфронтация являлась конфликтом в рамках одной цивилизации, поскольку по обе стороны баррикад находились хотя и разные, но продукты одной и той же европейской либеральной мысли. Сейчас речь идет о необходимости договариваться и о конкуренции уже на межцивилизационном уровне. Соответственно, "правила игры" в глобализации и мировой политике должны быть предметом межцивилизационного согласия. Нам это понятно и естественно, хотя бы в силу исторического опыта существования России как многонационального и многоконфессионального государства. Хотелось бы, чтобы и все наши западные партнеры, наконец, распрощались с иллюзиями о вечности своего доминирования во всех сторонах международной жизни.

По мере укрепления России, пожалуй, впервые в истории отстаивающей свои национальные интересы с использованием всех имеющихся у нее конкурентных преимуществ, в международных отношениях постепенно восстанавливается конкурентная среда. В орбиту конкуренции втягиваются ценностные ориентиры модели развития. Те, кто списал было нас как равноценного партнера, усматривают в этом покушение на свое преходящее привилегированное положение в глобальной политике. Так, трудно уйти от вывода о том, что сверхзадача внешней политики администрации США - это консервация, запасание впрок единоличного лидерства Америки в мировых делах. И это при том, что противодействие терроризму, другим новым вызовам и угрозам объективно возможно лишь на основе широкого многостороннего сотрудничества.

Пример недобросовестной конкуренции и идеологизированных международных подходов - обвинения России в нарушениях прав человека, "имперских замыслах" на постсоветском пространстве, "энергетическом шантаже" и даже эгоизме. Мы не то чтобы делаем вид, будто нам все равно, но не драматизируем ситуацию, реагируем без истерик. Надеемся, что нашим партнерам, наконец, удастся выйти из политико-психологической установки на сдерживание России, на тотальный контроль над всем и вся в мировой политике. Хотелось бы, чтобы возобладало понимание того, что международное сообщество - это живой, самодостаточный и самоорганизующийся организм, которому противопоказано кукловодство. А если что и показано, так это демократия, предполагающая аргументированные дебаты и поиски согласия.

Культурно-цивилизационное многообразие мира - это данность, с которой нельзя не считаться. Задача мирового сообщества заключается в том, чтобы содействовать созданию благоприятных внешних условий для социально-экономического развития и продвижения на этой основе демократических процессов - и не только внутри отдельных стран, но и в международных отношениях. Вот где важны борьба с глобальной бедностью, выход на справедливые условия торговли, отказ от скрытых субсидий, снятие ограничений на доступ к передовым технологиям, консервирующих экономическое отставание "третьего мира". Органическая взаимосвязь между правами человека, безопасностью и развитием - не наше изобретение. Этот вывод сделал Генсекретарь ООН по итогам доклада, заложившего основу реформенной повестки дня ООН, которую единогласно одобрил "Саммит-2005".

Недавний саммит арабских государств в Эр-Рияде лишний раз убедительно показал, что отличительная черта нынешнего этапа в развитии международных отношений - коррекция глобальной и региональных архитектур безопасности. Речь идет о том, что "регионалы" берут на себя все больше ответственности за поддержание региональной стабильности и урегулирование региональных проблем. Можно только приветствовать эту здоровую тенденцию, которая идет в русле положений Устава ООН о необходимости поощрять мирное урегулирование кризисов при помощи региональных механизмов.

Необходимо расширять число участников поиска решений мировых проблем, осознать контрпродуктивность попыток узурпировать процессы урегулирования - будь то на Ближнем Востоке, в Ираке или Косово. Нет сомнений, что в перспективе США найдут свое место в многополярном мире в согласии и конкуренции с другими государствами, но ясно, что это потребует времени. Все друзья Америки - а мы относим себя к ним - должны помочь США совершить "мягкую посадку" в многополярную реальность. Убежден, что решению этой задачи отвечала бы идея развития Евроатлантического пространства как имеющего в своем основании тройственное - между Россией, Евросоюзом и США - взаимодействие по широкому спектру проблем. Оно уже осуществляется в различных форматах, с привлечением других стран и организаций. Важно придать устойчивую динамику такому коллективному лидерству.

В отношениях с США невольно возникает вопрос о том, что друзья познаются в беде. Как должны поступать истинные друзья Америки в сложившихся условиях? Возможны два варианта. Первый - "подставить плечо" и безоговорочно участвовать во всех американских предприятиях.

Второй вариант - занимать принципиальную позицию исходя из подлинных интересов партнерства и международного сообщества в целом. Словом, говорить правду. Как отмечал еще канцлер Александр Михайлович Горчаков, "наилучшее средство жить в полном согласии со всеми правительствами - не утаивать своих мыслей". Не все решаются занять такую позицию. И это бремя ложится на тех, кому оно по плечу.

Россия не претендует на статус сверхдержавы, в том числе энергетической. Нас вполне устраивает то, что есть: положение одного из ведущих государств мира. Мы не хотим, чтобы нас слушались, хотим, чтобы к нам прислушивались, учитывали наше мнение.

У России нет интересов, несовместимых с интересами мирового сообщества. Мы не дадим вовлечь себя в конфронтацию. Готовы сообща работать над созданием справедливого и демократического мироустройства, гарантирующего безопасность и процветание для всех, а не для избранных.

Убеждены, что продвижению в этом направлении помог бы откровенный, предметный разговор по международным делам, выводящий мировое сообщество на общее видение современной эпохи. Приглашением к такому разговору стало выступление президента В.В. Путина в Мюнхене 10 февраля с.г. Одновременно оно подтвердило решимость России проводить открытую, предсказуемую внешнюю политику.

Нашими партнерами полностью обходится вопрос о необходимости того, что я бы назвал "работой над ошибками". Ведь нам не приходится начинать с чистого листа после окончания "холодной войны". Слишком много "наломано дров", и вопрос заключается в том, что нельзя дальше следовать логике, определяемой известной поговоркой "Чем дальше в лес, тем больше дров". Необходимо расчищать завалы, накопившиеся в глобальной и региональной политике. Это и должно быть приоритетом для всего международного сообщества на нынешнем этапе. Для этого все должны сделать выбор в пользу коллективного образа действий, общего видения значения современной исторической эпохи, требующей, по выражению З. Бжезинского, подлинно глобальной солидарности. Мы ничего не выдумываем, не витаем в эмпиреях и абстракциях, а идем от жизни, ее насущных потребностей. И те, кто не утерял способности мыслить широко и непредвзято, приходят к тем же заключениям, что и мы.

В сегодняшнем мире влияние государства все больше определяется в категориях "мягкой силы". Это способность воздействовать на поведение других государств с помощью культурно-цивилизационной, гуманитарно-научной, внешнеполитической и иной привлекательности своей страны, готовность и умение продвигать позитивную, объединительную повестку дня в международных делах. В этих условиях важным фактором обеспечения конкурентоспособности нашей внешней политики и России в целом является вовлечение во внешнеполитический процесс гражданского общества, повышение роли парламентской дипломатии.

Мы будем и впредь последовательно отстаивать свои национальные интересы, придерживаться принципов прагматизма и многовекторности, поддерживать нормальные отношения со всеми без исключения государствами на основе равноправия, взаимного учета интересов и взаимной выгоды. Этот подход предполагает и продолжение курса на полноценную интеграцию в глобальную политику и экономику.