"Продаю Билана ниже номинала"

На протяжении двух вечеров в столичном Дворце спорта "Лужники" певец Дима Билан доказывал, что уже стал исполнителем международного значения. С ним соглашались только доверчивые дети, коих в зале было явное большинство.

Благодаря причудам фортуны и нашего шоу-бизнеса молодой уроженец Карачаево-Черкесии Виктор Белан за несколько лет превратился в преуспевающего артиста Диму Билана. Парень собрал, кажется, все значимые поп-регалии, а также не без успеха съездил на "Евровидение-2006", MTV EMA и добыл себе прошлой осенью звание "Лучшего российского артиста" на церемонии World Music Awards 2006 в Лондоне. После чего Дима начал всерьез задумываться о дуэте с кем-нибудь из мировых величин поп-сцены — например, с Шакирой, Уитни Хьюстон или Нелли Фуртадо — и, вообще, об экспортировании себя на западный музыкальной рынок...

В российской столице Дима до сих пор выступал очень аккуратно: сборные "фанерные" телесейшны или относительно камерные площадки вроде клуба "Апельсин" и Театра имени Маяковского. Дальше тянуть с крупным залом, видимо, показалось несолидным — и Билан бросился в большую "Лужу".

Показательно, что в преддверии концертов "лучшего российского артиста" обсуждали, не что и как он споет, а кто из бомонда к нему придет и сколько вообще народа соберется во Дворце спорта. В день первый из персон, удостоившихся усиленной иллюминации фотовспышек, в "Лужниках" появился олимпийский чемпион Евгений Плющенко. Возможно, это было алаверды спортсмена, ибо неделей раньше Билан участвовал в его шоу. Обычная же публика аншлаг Диме не обеспечила. Зал заполнился процентов на 70. У входа на стадион пару раз довелось услышать: "Продаю билет на Билана ниже номинала". Очередное доказательство того, что таблоидная популярность артиста — еще не гарантия кассовых сборов.

На пресс-конференции менеджмент Билана, как водится, обещал неповторимое шоу. К работе привлекли греческого режиссера Фокаса Евангелиноса. Ранее он приложил руку к памятному номеру Билана на "Евровидении" — тому, где из-под крышки белого рояля вылезала живая балерина. К роялям подобной расцветки грек, видимо, неравнодушен. В "Лужниках" данный инструмент опять появился, но так и простоял весь вечер "в кустах". В остальном оформление выглядело подражанием сценографии американских звезд (каскад больших видеоэкранов, выдвинутый в партер "язык" подиума, характерные действия танцевальной группы и т.д.) в сочетании с привычными для отечественной эстрады находками типа балетных номеров.

В программе Билана насчитывалось аж 25 номеров.Чем дольше он пел — порой под откровенную плюсовую фанеру, — тем более местечковым смотрелось все происходящее. Билан, как и большинство наших поп-артистов, выглядит звездой понарошку. Отсутствие самостоятельного исполнительского почерка и реального внутреннего драйва подменяется у него копированием мимики и жестов, доминирующих в мировой попсе. Попытка эксплуатировать свою вроде бы сексуальность (хотя тут мне трудно судить) тоже оборачивается каким-то подростковым выпендрежем. Диме стоило бы повнимательнее присмотреться к поп-мачо Рики Мартину, скажем, когда тот давал "сольник" в "Олимпийском". Штатовский пуэрториканец тогда блестяще продемонстрировал, что желание быть поп-стар вполне может сочетаться с высочайшим профессионализмом. Да и Шакира, с которой Диме довелось постоять на одной сцене на Васильевском спуске и с которой ему так хочется спеть вместе, тоже может его кое-чему научить.

Пока Билан усвоил только киркоровский метод самопиара и позаимствовал чрезвычайную потливость у Валерия Леонтьева. Последний, правда, в два с половиной раза старше Димы и двигается по сцене куда больше и энергичнее. Но, видимо, Билан считает, что если сразу хорошенько пропотеть — а он становился мокрым, как марафонец, уже к третьей песне, — то все поймут, какой нелегкий труд у поп-звезды. А может, это еще один элемент секс-символизма? Такой же, как главный прикол билановского шоу — прямая видеотрансляция переодевания артиста в гримерке под восторженные вопли школьниц.

На концерте Дима, разумеется, персонально поблагодарил свою патронессу Яну Рудковскую, спел грустную лиричную вещь "Я тебя помню", стоя под пятью гигантскими черно-белыми видеопортретами своего покойного наставника Юрия Айзеншписа, и дважды (в середине программы и в финале) исполнил шлягер "Невозможное возможно". Ох, не увлекался бы Виктор — то есть Дмитрий — этой песней. На каком-то этапе — допустим, когда захочется, еще и "Грэмми" получить, — может выясниться, что вынесенный в заглавие тезис даже для Билана и Рудковской срабатывает не всегда...