Эстония без моря, засыпанная снегом

В Барнауле нашли адекватный ответ эстонским попыткам снести памятник советским солдатам в Таллине. Алтайский историк Евгений Платунов предлагает переименовать алтайский поселок Эстония. Хотя и без этого село само может исчезнуть с карты Алтая.

"Можно назвать поселок именем какого-нибудь нашего земляка, который лежит в эстонской земле, - говорит Платунов. - 22 сентября 1944 года при освобождении Таллина погиб капитан Алексей Брянцев, родом из Поспелихинского района. Есть сержант Ретунский из Усть­Пристанского района. Может, стоит нам сохранить их имена? Их фамилии были на мемориальных досках, которые в Таллине сняли якобы на реставрацию еще в 1995 году, а теперь они и вовсе непонятно где..." "Известия" решили взглянуть на ту Эстонию, которая в центре России, своими глазами. 

Эстония невелика - даже не спеша можно обойти ее за 15-20 минут. Улица - одна. В обширных дворах - заметенные снегом стога сена и такие же сугробы на месте автомобилей, купленных в лучшие времена. Возле школы - небольшой обелиск с именами погибших в Великой Отечественной. На этот монумент никто здесь не покушается. Потому что хоть фамилии для русского глаза непривычны - Киржбаум, Тивис, Розенбаум, но все они свои, земляки. 

Об эстонцах я прежде только анекдоты слышал - про их медлительность и забавный акцент. Про медлительность, похоже, приврали. А вот акцент есть, даже у тех, кто родился в России. Марти Круль, сын первого поселенца Отто Круля, говорит мне: "Тафай погофорим!" - и ведет в хату. 

Эстонцы приехали на Алтай в позапрошлом веке - на вольные земли. Земли оказалось и впрямь вдоволь, хозяйство наладилось быстро. "Наши отцы ехали сюда три года, везли с собой сверлильные станки, литейное оборудование... - говорит Марти Круль. - Потом у них была промартель "Леек". В Ельцовке жил дед Ваганов, дал им на три года взаймы молодняка и хлеба". 

Кстати, Отто Круль выковал первый в этих местах металлический плуг - до этого пахали сохой. Первая лампочка и первая радиоточка в округе появились также в Эстонии - в конце двадцатых годов прошлого века. Эстонцы почистили родники, поставили плотину на реке Комаришке и даже ходили по этой речке на своей моторной лодке. С переправой было трудно, хотели построить мост в 1939 году. Не сбылось - в 1938 году всех мужиков Эстонии увезли в лагеря. Из 87 мужчин вернулись только семеро. 

Марти Крулю сейчас 79 лет, он высокий и большой. Говорят, в молодости он без проблем ворочал 200-килограммовые бочки, да и сейчас двигается легко - эстонская закалка. Эстонцы - народ прочный. Живут долго. 82-летняя Лейда Кейтс вспоминает: "Отца забрали, а мамка лежит с больными ногами, и восемь детей на шее! Нас тогда из школы выгнали, сказали: "Пускай те дети учатся, у кого отцы дома". Но тех, у кого отцы дома, оказалось совсем мало - только сталинские прихвостни". 

Как выжили, вспоминать не любят. "Мне 15 лет было, на подводах сено возил, - рассказывает Марти Круль. - А голодный был... Раз у свиней украл тыкву мерзлую - поел. Потом лошадь сдохла - кусок отрезал, поел. Такие были истории". В общем, в маленькой Эстонии, как и в большой, к Сталину теплых чувств не питают... От промартели в поселке сейчас не осталось ничего - еще в 2005 году сгорели остатки последнего цеха.

Для простоты эстонцы называют свою деревню "маленькая Эстония" - чтобы отличать от Республики Эстонии. Путаницы, что и говорить, немало. Марина Бекетова, главный эстонский почтальон, рассказывает: "На мою свадьбу разослали приглашение, родственники смотрят - Эстония. Говорят: "Ничего себе, куда ехать!" 

Лейда Петровна Гладилина (Кейтс) дополняет: "У меня племянник живет в Германии. Когда он нам пишет письмо, оно сначала идет в Республику Эстонию, а уж потом к нам..."

В маленькой Эстонии сейчас живет около 151 человека. Здесь одна улица и одна школа­девятилетка, где 22 ученика. Шестиклассница одна - Юля Селли, а девятого класса нет вовсе - видимо, в начале девяностых в Эстонии было не до детей. Правда, директор школы Людмила Шпулинг не теряет оптимизма: "В следующем году у нас будет уже 25 учеников! И дошкольников - восемь человек".  Эстонские имена остались только у детей переселенцев, а уже внуки­правнуки названы по¬русски. Зато в обиходе осталось много эстонских слов. Екатерина Дмитриевна, жена Марти Круля, говорит: "Мы с ним ругаемся по¬эстонски. У них самое страшное ругательство - "куррат", черт. Если я говорю "куррат", он понимает - допек!"

Бабушки учат внуков эстонскому. Но внуки, как водится, усваивают не то. "Сина олак йодик!" - это пятиклассник Слава Селли показывает нам свои знания языка предков. "И что это значит?" - "Ты пьяница!" 

В здешних местах у всех особые эстонские варежки - с цветным орнаментом. И подливу здесь готовят по эстонскому рецепту - на молоке. "Жаришь на сковороде лук, а в чашке разводишь муку, льешь туда молоко и на сковородку..."- раскрывает мне стратегический секрет эстонская жительница Екатерина Кряжева. 
Когда-то в поселке был эстонский фольклорный ансамбль, руководила которым Ирланда Киржбаум. Но в восьмидесятых оттанцевала Эстония. А в последние годы разные этнографы вывезли у стариков платья, вышивки и старые фотографии. "Года четыре назад приезжали девушки из Тарту, из университета, - припоминает Валентина Степановна Селли. - Собирали материалы про нашу промартель. До сих пор нам присылают открытки и календари". 

К анекдотам про эстонцев здесь относятся добродушно: "А про кого их нет?" Уехать в Эстонию никто не рвался и раньше, чего уж сейчас. "Я ездила в Эстонию в восьмидесятые годы, была в Таллине, - вспоминает Лейда Петровна Гладилина (Кейтс). - Эстонцы меня понимали. Желания остаться не было - у меня муж русский, дети русские, да и сами мы обруселые..." 

В селе Эстония о сносе памятника в Таллине слышали мельком. Телевизоров здесь немного, показывают только Первый канал и РТР, да и не до того в сельской глубинке. Впрочем, и эстонцев осталось в деревеньке всего лишь пять человек.

Кстати

Интересно, что Алтай связан с Эстонией не только этой ниточкой. Арнольд Мэри, эстонский Герой Советского Союза, которого уже несколько лет пытаются на его родине посадить, обвиняя в государственной измене, в начале 50-х годов именно на Алтае спасался от сталинских преследований. Тогда Арнольда Мэри считали югославским шпионом. Мэри прятался в Горно-Алтайске, работал технологом на мебельной фабрике, потом преподавал обществоведение. Вернулся на родину, но после участия в параде Победы в 2005 году эстонские власти сочли его шпионом. Теперь, наверное, Арнольд Константинович не прочь снова приехать на Алтай.