Гардемарины с кровью

В кинотеатре "Октябрь" прошла премьера исторического боевика "Слуга государев". Чтобы презентовать очередного российского рекордсмена (по размеру бюджета — 10 миллионов долларов — "Слуга" лишь слегка уступает "Волкодаву"), авторы картины сняли все 10 залов главного московского мультиплекса.

Людовик XIV любил женщин и терпеть не мог непокорных. Поэтому, когда Шевалье де Брезе (Дмитрий Миллер) — соперник короля в борьбе за сердце очередной красотки — имел неосторожность поучаствовать в дуэли, строитель Версаля отправил его в далекую и дикую Россию, где в этот момент Петр I вовсю воевал с Карлом XII. На полдороги к царскому двору француз чуть не лишился жизни, но от рук польских разбойников его спас русский офицер Григорий Воронов. Поняв, что в восточноевропейских порядках Шевалье категорически не разбирается, Воронов решил лично доставить де Брезе в лагерь Петра.

Француз в "Слуге государевом" — не более чем рассказчик. Главную роль создатели фильма отвели Гришке Воронову — белокурому и белозубому балагуру, который, дай ему волю, в одиночку побил бы всех шведов. Именно он чуть не подстрелил Карла XII (помните, в пушкинской "Полтаве" шведский король следит за боем с носилок), его редут выдержал самую мощную атаку врага, и он же прикрыл Петра собственным телом. Похоже, сибиряк Александр Бухаров скоро станет олицетворением нового русского героя. Только что он сыграл молчаливого, но решительного славянина в "Волкодаве", а теперь оказался лучшим из солдат первого российского императора.

В фильме Олега Ряскова нет ни комизма, который был в рогожкинской "Кукушке", ни даже напрашивающей истории о приключениях двух врагов, постепенно становящихся друзьями. "Слуга государев" вполне мог бы пополнить ряд всегда популярных у подростков лент о дружбе, чести и любви на фоне условных исторических событий. Но для вторых "Гардемаринов" в фильме Ряскова многовато крови и политики. "Слуга государев" — кино историческое не по форме (все здесь слишком глянцево), а по идейному содержанию.

Художественное произведение на историческую тему — это всегда политическое высказывание. Алексей Толстой не просто так в конце войны писал своего "Петра I". "Слуга государев" масштабом, конечно, помельче, но воду льет на ту же мельницу. Не зря же Олег Рясков для дебюта в большом кино выбрал такую скользкую тему: в отличие от Бородина или Курской дуги в Полтавской битве участвовал не только официальный враг, но и знаменитый предатель.

Ближе к финалу царь чуть ли не лично рубит "распоясавшимся" лихие головы. Впрочем, разговоры героев касаются не только внешней политики: "Законы здесь никто не блюдет, — объясняет французу более опытный в российских делах попутчик. — Поэтому Петр и держит власть жесткой рукой. Иначе здесь нельзя".

Солнце русского кинематографа Сергей Эйзенштейн, после того как его "Бежин луг" положили на полку, в "Иване Грозном" тоже прославлял жесткую руку. Но делал он это так, что дух захватывало. Олег Рясков у великого коллеги учиться не стал. Во всяком случае, загляни он в "монтаж", главная сцена "Слуги государева" выглядела бы более внушительно. Ведь как раз пушкинским описанием Полтавского боя Сергей Эйзенштейн иллюстрировал чудесные возможности ножниц и клея.

На что Олег Рясков потратил $10 миллионов, непонятно, но "Гром пушек, топот, ржанье, стон, / И смерть, и ад со всех сторон" в его интерпретации выглядит как сражение горстки деревянных солдатиков: наши выстрелили — шведы упали, шведы выстрелили — наши упали. Один плюс: после "Слуги государева" есть повод и почти неодолимое желание перечитать "Полтаву".