Незадача с "Дачей"
На "Даче" давали благотворительный вечер. Удача "Даче" изменила - вечер не удался по всем статьям. Хотя намерения устроителей, очевидно, и не были благими. Это была спецоперация по увозу светской прессы от "тайной вечери" истинных ньюсмейкеров - первых лиц Форбса. За тем, как дурят нашего брата-журналиста, наблюдала корреспондент "Известий" Настасья Частицына.
Есть светские мероприятия, обреченные на неудачу. Это благотворительные аукционы. Не то чтобы бомонд не любил аукционы - "Сотби'с" или "Кристи'c" он посещает с охотой. И не то чтобы тот же бомонд не занимался благотворительностью - Давид Якобашвили, Павел Бородин, Владимир Потанин, Наталья Водянова и многие другие находят время и немалые средства помогать тем, кто в этом нуждается. И все же оба эти понятия, аукцион и благотворительность, уживаются друг с другом неважнецки. Если удалось заманить светскую публику на подобное мероприятие, то торги, как правило, идут мучительно и вяло, а участники вечно норовят выскользнуть из зала.
Фонд социальных программ вместе с галереей "Дача" решился на отчаянное предприятие - провести благотворительный вечер в День святого Валентина. Девиз вечера "Они такие же, как мы, они должны быть с нами" с учетом места проведения - в суверенном государстве Жуковка - выглядел довольно двусмысленно. Официально был дан анонс, что мероприятие посетят Анатолий Чубайс, Людмила Путина, Сулейман Керимов, имя которого после известных событий может заинтриговать больше, чем имя первой леди.
Увы, анонс оказался чистым блефом. Если говорить о тех, кто еще на вечер не пришел, то можно отметить и заявленного в программе как "артист Мира ЮНЕСКО" Владимира Спивакова.
Мероприятие явно выпадало из разряда удачных и по шкале "биркин" имело только один балл - одна сумка "биркин" все же была замечена. Из более-менее селебритис присутствовали Никас Сафронов, председатель совета директоров фабрики "Конфаэль" Ирина Эльдарханова, директор Московского дома фотографии Ольга Свиблова, депутат Владимир Семенов в веселеньком жилете, расшитом миленькими цветочками, и Сергей Доренко, известный в народе прозвищем Бультерьер.
Публика запаздывала, и тем, кто явился вовремя, оставалось скучать и разглядывать лоты. А они в каком-то смысле примечательны. Главным экспонатом было пасхальное яйцо от петербургского ювелира Андрея Ананова: нечеловеческих размеров и с немыслимым количеством бриллиантов и сапфиров - 11 тысяч.
Пристрастие нашего бомонда ко всякого рода яйцам труднообъяснимо, они традиционно пользуются успехом со времен пресловутых яиц Вексельберга. Кроме этого господин Ананов представил серьги с изумрудами по 26 карат. Если вдруг кому-то трудно осознать, много это или мало, достаточно просто представить себе очень большие изумруды. Огромные.
Сам автор ювелирного изобилия скромно сидел в уголке.
Была выставлена кое-какая живопись конца XIX - начала XX века. Здесь гвоздем экспозиции было поразительное во всех отношениях полотно Франца Хайдна. Художник-реалист изобразил сцену разграбления солдатами, по всей видимости, публичного дома. Во всяком случае, центром композиции являлась обнаженная женщина, влекомая толпой солдат по направлению к пышной кровати, где уже расположилась другая женщина, над которой хищно склонился еще один солдат, кажется, уже без штанов. Обе дамы выражали беспокойство. В углу какой-то бравый вояка норовил ткнуть штыком мужчину в халате.
Картина называлась "Грабь награбленное!" и в каталоге была снабжена комментарием составителей, не лишенным своеобразного юмора, - "Это не должно повториться..." Были и другие ремарки, так, например, два офорта Шишкина "Затишье" и "Крымский пейзаж" имели подписи "Русский художник, русский пейзаж" и "Русский художник, но русский ли пейзаж? Крым для России - русский!" соответственно.
Наконец лед тронулся. Вел вечер Петр Гулько, представленный как "артист". Господин Гулько выступил с речью, сильно копируя интонации Эдварда Радзинского. Он рисовал страшные картины и играл на тонких струнах души, а затем пригласил на сцену Анечку Попову, драматически воскликнув: "Она не только заговорила, она запела!". Анечка Попова в инвалидной коляске, наряженная в парадное платье, действительно запела псалом "Царица моя всеблагая, спасибо тебе, мати Господа".
Своей очереди ждал ансамбль девочек с мандолинами, мальчиков с барабанами и каких-то кавказских танцоров. Происходящее все больше напоминало заседание Союза меча и орала. Начинание, конечно, благое, но отдавало абсурдом.
Уж полночь близилась. Начало аукциона откладывалось на неопределенное время. Музицирование продолжалось. Ольга Свиблова сбежала в ресторан. Сергей Доренко покинул "Дачу", на прощанье заметив журналистам: мол, если хочешь помочь детям, то проще отправить в детский дом грузовик гречки. И с нимбыло трудно не согласиться.
Прессу зазывали на "Дачу", приманивая самыми вожделенными для любого светского журналиста VIP, зная, что никого из них не будет и в помине. Нахальство организаторов можно объяснить только запланированным отвлекающим маневром. Это была спецоперация. Козыряя именем Людмилы Путиной, доверчивых светских журналистов увезли подальше от действительного лакомого информационного повода.
Пока трубадуры гламура, плюясь и чертыхаясь, выбирались из рублевских лесов, в это же самое время в еще не открытом GQ баре на гала-ужине клуба Prime Concept и Four Season Hotels and Resorts настоящие олигархические гости первой категории в измерении по Форбсу - Роман Абрамович и Михаил Фридман ели десерт, приготовленный лично Аркадием Новиковым, и слушали Листа в исполнении Дениса Мацуева.
