Секретность самоубийственна

Советская мания засекречивать все и вся давно уже стала предметом насмешек и анекдотов. Автор серьезных книг по разведке Д. Кан описывает, например, как 22 июня 1941 г. в 3.30 утра советский пограничный пост передал в штаб следующее сообщение: "По нам открыт огонь. Что делать?" На что получил суровый выговор: "Вы с ума сошли. Почему не закодировали сообщение?"

Но то, что в СССР было манией, приобретает у нас сегодня, судя по делу Е. Адамова, характер паранойи. Ее первой жертвой стала Госдума: депутаты возмутились, что носителю гостайн выдали загранпаспорт. ЛДПР требует выкрасть Адамова или уничтожить, чтобы не попал в руки американцев. Спикер на людоедское предложение ответил с улыбкой: "Подумаем". Генпрокуратура, недавно подтверждавшая безупречность репутации Адамова, уже "подумала", открыв против него уголовное дело и потребовав его выдачи российскому правосудию. СМИ заполнены злорадными статьями о судьбе Адамова.

Создается впечатление: Адамова подталкивают к роли "невозвращенца", чтобы потом "закрутить гайки" в отношении других хранителей тайн.

Но секретность - оружие обоюдоострое и требует осторожного обращения. Культ секретности больно бьет по стране, ему поклоняющейся.

Так, подавляющее большинство наших историков с удовлетворением отмечали, что Гитлер недооценил засекреченные мобилизационные мощности советской промышленности. А надо ли этому радоваться? Ведь знай он и его генералы об этом потенциале - возможно, и не рискнули бы они напасть на СССР. Шведский ученый Л. Самуэльсон, проведший не один год в архивах Госплана, убежден, что подобная информация могла бы сдержать агрессию. "Вместо того чтобы создать у народа чувство безопасности, - пишет он, - атмосфера крайней секретности, окружавшая с начала 30-х годов советский ВПК, и в особенности его мобилизационные возможности, порождала представление о непрочной, шаткой экономике. Недаром Гитлер полагал, что "достаточно пнуть, и колосс развалится".

Историкам еще предстоит исследовать, какую роль наша маниакальная засекреченность сыграла в развале СССР.

Послевоенные советские политики и руководители ВПК по-детски радовались ошибкам американцев при оценке советских военных усилий. С. Гучмазов, долгие годы возглавлявший моботдел Госплана, говорил в 1989 г.: "Рассчитывая наши оборонные затраты, военные специалисты НАТО значительно ошибались не только в их сумме, но и в фактической структуре. А это для нас, специалистов, значило: их источники информации ненадежны, а модели - несовершенны".

Действительно, данные о советских военных усилиях у американцев были ненадежны. Они, как прежде Гитлер, проглядели советскую систему подготовки к войне с ее упором на гигантские мобмощности. Систему, в конце концов приведшую советскую экономику к краху. А ведь внезапный развал ядерной сверхдержавы был чреват огромной опасностью и для них самих. Понимай американцы механизм советской мобподготовки и ее абсурдный перестраховочно-оборонительный характер, вряд ли пошли бы они в 80-х на тот рывок в гонке вооружений, который окончательно подорвал экономику СССР.

Россия, как показывает не только дело Адамова, и сегодня продолжает поклоняться самоубийственному культу секретности. Ухитрились же мы более 10 лет скрывать десятки неучтенных стратегических ракет РС-18, о постановке которых на дежурство не так давно с гордостью объявил наш президент.

Сколько же можно наступать на грабли? Война в Ираке показала, как мало знает ЦРУ и как импульсивно могут действовать США по отношению к потенциальной ядерной угрозе. Истерия по поводу Адамова может разбудить у них самые черные подозрения в отношении наших ядерных тайн. И подтолкнуть к поиску контрмер. А нам это надо?

Виталий Шлыков, член Совета по внешней и оборонной политике