Наследник, преемник, избранник...

Давно отмечено, что российской власти труднее всего дается смена правителя. Какие только варианты не опробованы. И ни один не закрепился как незыблемый закон. Оттого в странах, испытавших за последний век влияние отечественной политической культуры, найдем разные модели этой смены. Не будем сегодня говорить об узурпаторах, навязанных извне марионетках и пр., рассмотрим варианты, когда власть выглядит легитимной. Разница будет в источниках легитимности.

Одну модель можно назвать "Избранник". Источник легитимности - обычно выборы, результаты которых убедительны для всех участников, а также и для сторонних наблюдателей. Другая модель может быть названа "Преемник". Легитимность возникает в связи с тем, что прежний правитель, законность которого несомненна, ручается за него перед нацией. Для внешних наблюдателей этого ручательства может быть недостаточно. В ряде стран встречается модель "Наследник". Легитимность нового правителя обеспечивается его кровным родством со старым. Здесь в республиканских форматах используются ресурсы династической системы, присущей обычно монархиям, это, как правило, вызывает недоверие у мирового сообщества. Этот вариант характерен для режимов, при которых правящая группировка приобретает характер семьи либо семья правителя приобретает функции правящей группировки. Такие тенденции проступали во время первого президента РФ, но все же дело пришло к передаче власти не "Наследнику", а "Преемнику".

Нынче правящие группировки у нас организованы по совсем иным линиям. Это не кланово-семейные, а земляческо-корпоративные связи. Модель "Наследник" им не годится и тянет подредактировать Основной Закон, чтобы если не отменить, то оттянуть передачу власти. Но электорат, оказывается, не за. По данным опросов Левада-центра (2005 г., 1600 опрошенных 18 лет и старше, национальная репрезентативная выборка), такие предложения, как удлинение срока президентства до 7 лет либо возможность для президента избираться на три или четыре срока, отвергаются большинством в 50% против 41%, а на пожизненное президентство Путина не согласились 83%.

Модель "Избранник" использовать как таковую боязно, электорат может проголосовать не так, как надо. Простое повторение хода "Преемник" осложнено многими обстоятельствами, в том числе оглядкой на западные демократии. Видимо, будут подбирать "Преемника", который годится на роль "Избранника".

Левада-центр решил со своей стороны провести поиск. Были отобраны около 30 возможных кандидатов из разных политических сред. Про них спрашивали: кого из следующих лидеров вы были бы не против видеть на посту президента России? Опрашиваемые могли выбирать по одному из предложенных 3-6 кандидатов в шести условных наборах  или могли заявить: не хотел бы видеть на этом посту ни одного из них. Покажем, как разместились предложенные кандидатуры (по числу поданных "голосов") в каждом из наборов.

Результаты опроса подтверждают: высокопопулярных лидеров в этих группах нет. Даже набравший больше всех имеет поддержку не более чем пятой доли избирателей. Кандидатуры в конце списков вообще одобрены одним-двумя процентами избирателей. Доля отказавших всем кандидатам, как правило, существенно больше, чем суммарная доля выразивших им поддержку.

Помимо того, что эти политические фигуры имеют в глазах избирателей не очень высокий авторитет, они в глазах публики не репрезентируют собой слишком уж разные политические перспективы. А потому в значительной степени взаимозаменяемы. Так, среди поддержавших Б. Грызлова почти треть готова поддержать и Д. Рогозина. А среди сторонников последнего около трети поддержали бы Ю. Лужкова, и т. д.

Есть ли среди этих имен имя будущего президента, мы не знаем. Но если и есть, то, судя по уровням неприятия, отраженным в нижней строке, оно найдется скорее в левых, чем в правых столбцах таблицы.
Алексей Левинсон, Аналитический центр Юрия Левады