В разгар зимнего сезона, когда туристов в городе немного, в Ярославле затеяли очень домашний музыкальный фестиваль. В него вошли хоровая, колокольная, органная и симфоническая музыка - то, что ярославцы любят больше всего.
Так уж получилось, что местные меломаны предпочитают монументальные жанры. Хором в Ярославле поют в школах, дворцах культуры и церквях. Иногда достигают при этом международного признания. Колокола - вообще фирменная достопримечательность города. С колокольным звоном тут такие теплые отношения, что переносная звонница (весом около 1000 кг) есть даже в филармонии, а самым приветливым ярославским музеем считается частная коллекция Джона Мостославского, в которой среди прочего содержится две с половиной тысячи колокольцев. Остальные две привязанности - оркестровую и органную - можно объяснить человеческим фактором: наличием эффектного главного дирижера Ярославского оркестра Мурада Аннамамедова и деятельной "хозяйки ярославского органа" (как ее практически официально именуют в фестивальном буклете) Любови Шишхановой.
Шишханова - одна из главных инициаторов нового фестиваля. Ее редкий для России инструмент предполагает великолепную репертуарную осведомленность - не играть же круглый год одного Баха. Поскольку программа "Сретения" вообще ограничена русской музыкой, то кругозор тут имеет решающее значение. Русская музыка для органа - вещь экзотическая, но возможная. Один из ее замечательных и практически неизвестных образцов - "Братское поминовение" Александра Кастальского, среди устроителей фестиваля называемое также "Военно-полевым реквиемом" (он был написан в 1915 году, но его первая редакция, исполнявшаяся в Ярославле, была обнаружена только в 1998-м).
Если одна из задач фестиваля - сыграть что-нибудь любопытное на органе (в программе были, например, органные номера из "Полифонического концерта" Юрия Буцко и специально написанные по такому случаю Четыре романса для хора, колоколов, органа и фортепиано Юрия Потеенко), то другая задача - соединить несоединимое, связать прошлое с настоящим ("сретение" - значит "встреча"). Эта идея, с которой легко соскользнуть в опасное морализаторство, в Ярославле проводится корректно и достойно. Когда хрупкий местный детский хор поет французские тексты Бенуа де Дарделя на музыку все того же Буцко, а следом голосистый московский коллектив Андрея Кожевникова исполняет программу от Бортнянского до профессора Московской консерватории Романа Леденева - связь поколений кажется вполне реальным фактом.
И, наконец, при всей своей просвещенности и изощренности организаторы фестиваля вряд ли не ставили себе задачи просто доставить удовольствие публике. Самым популярным номером фестивальной программы стала музыка молодого Чайковского к "Снегурочке" в исполнении местного оркестра, хора Московского института имени Шнитке, солистов и мастера художественного слова Нины Токаревой (в общем-то главной героини представления). Исполнять этот номер довольно сложно ввиду разорванности на отдельные музыкальные номера. В Ярославле не побоялись показать это сочинение в жанре, больше всего напоминающем старые советские радиоспектакли, - сколь наивном, столь и тщательно проработанном. Вышло необыкновенно трогательно и увлекательно. Ни в какой Москве такого не услышишь - просто потому, что в Москве этот жанр считается давно умершим.
Прослушав программу фестиваля "Сретение", вообще приходится распрощаться со столичным снобизмом. Как бы парадоксально это ни звучало, но "Сретение" - фестиваль, который не может себе позволить такой город, как, скажем, Москва. В Москве может быть роскошный Пасхальный фестиваль Валерия Гергиева, но "Сретение" Москве не потянуть. Для нее он слишком серьезно, с подробной музыковедческой честностью придуман, он слишком непомпезен (у "Сретения" единственный спонсор - местное отделение БИН-банка) и слишком укоренен в местных традициях. За таким фестивалем, который должен стать теперь ежегодным, придется ехать в Ярославль. Причем зимой.