В воскресенье Борис Грызлов подписал распоряжение о создании МВД Чечни. Москва перекладывает на Грозный ответственность за порядок в республике. На встрече с общественными и религиозными деятелями Чечни Владимир Путин так и сказал: "Рассчитываю на то, что сами чеченцы возьмут на себя тяжесть борьбы с терроризмом".
Как ранее сообщал министр Грызлов, командировки в Чечню милиционеров-контрактников могут прекратиться уже к концу года. Таким образом общее количество сотрудников, работающих в Чечне, вдвое уменьшится. Но смогут ли чеченские милиционеры сами обеспечить правопорядок? Что сегодня представляет собой чеченская милиция? Изменится ли качество ее работы с появлением республиканского МВД? Ответы на эти вопросы попытался найти в Чечне корреспондент "Известий".
"Чехи" и гаскхи
Аслан не оставляет меня ни на секунду. Приезжает утром на битой "копейке", наотрез отказывается от чая и спрашивает, куда ехать.
- УВД, телеграф, Ханкала! - робко командую я. Машина трогается.
Аслан - грозненец двадцати лет, племянник моего друга, приставлен дядей ко мне охранником. Возит по Грозному, дожидается в приемных, сторожит на почте, опекает на блокпостах. Под курткой носит пистолет в пижонской кобуре. Аслан - опер убойного отдела. Неудобно злоупотреблять его гостеприимством.
- Давай в ОМОН я сам смотаюсь, - предлагаю Аслану. - А ты меня подхватишь на Карпинке.
Аслан молчит, высматривая что-то на обочине. Резко тормозит и подводит меня к объявлению на фонарном столбе: "Дакаев А. - Краснодарский СИЗО, Магомадов Б., Магомадов З. - Ростовский СИЗО..." Длинный список заключенных чеченцев, неизвестно кем составленный и расклеенный.
- Любой их родственник может украсть вас для обмена, - говорит Аслан.
- А с тобой не украдут?
- В Грозном - нет. К тому же у меня под курткой еще две гранаты.
Это здесь самое страшное. Не знать какая куча мусора взорвется, кому из прохожих ты необходим для обмена и сколько гранат под куртками. И чем поможет постовой, который даже дорогу показать толком не умеет: от груды кирпичей на бывшем углу улицы Орджоникидзе до пустого пьедестала на бывшей площади Ленина, она же Шейха Мансура.
Въезжаем в родной район Аслана - Заводской. Население - 53 тысячи. РОВД - 400 человек. 14 блокпостов - маленькие железобетонные крепости с двумя сотнями защитников ощетинились ручными пулеметами.
- Самый бандитский район, - говорит Аслан. - Пути отхода идеальные: хочешь - в лес беги, хочешь - в Ермоловку, хочешь - на
Старые Промыслы.
За месяц в Заводском было три подрыва, обезврежено шесть фугасов. На днях взяли шайку разбойников. Два главаря - милиционер из местного батальона патрульно-постовой службы (ППС) и идейный сепаратист-масхадовец. После недавнего теракта, когда бомбу пронесли прямо на совещание к начальнику райотдела, одним взрывом погубив двадцать два человека - все местное милицейское руководство, за решеткой оказалось десять сотрудников, подозреваемых в организации этого взрыва. Примерно столько же попало в оперативную разработку. Возможно, посадят кого-нибудь еще. Половина людей из РОВД уволена. Новых набирают только под письменное поручительство двух штатных офицеров милиции.
- В районе есть серьезные группы боевиков, - говорит исполняющий обязанности начальника криминальной милиции Заводского РОВД Хасан Нанаев. - По количеству их немного, но мобильное бандитское отделение в 5-7 человек воюет лучше развернутой войсковой роты.
С наступлением темноты в районе хозяйничают бандиты - перетаскивают взрывчатку, устанавливают фугасы. Чтобы взять улицы под свой контроль, нужно начать ночное патрулирование. В районе, как и по всей Чечне, три силовые группировки - военная комендатура, временная оперативная группа из милиционеров-контрактников и местный райотдел из чеченцев. Патрулировать район автономно они не могут - перестреляют друг друга по ошибке. Договариваться тоже не спешат. Причина очевидна, хотя никакое начальство ее не называет. Чеченское общество расколото, идет гражданская война, только за этот год по всей Чечне погибло 140 местных милиционеров. По информации источника в руководстве УВД республики, около 20 процентов личного состава подозревается в пособничестве боевикам. И пока они не разоблачены, русский милиционер-контрактник с чеченцем в разведку не пойдет.
Большая часть контрактников искренне считает всех чеченцев людьми двуличными. С сумеречным внутренним миром, неизвестными счетами к чужакам, непостижимыми родственными связями и непредсказуемой реакцией. "Чехи"! Сложное слово, образованное из двух - "чечены" и "духи".
В Ханкале, в столовой штаба группировки, слушаю застольный разговор русских офицеров:
- Вы, Эдик, вчера, я знаю, на спецоперацию выезжали. Скольких
чехов уничтожили?
- Троих.
- Маловато будет.
- Вы б их видели! Последнее время тщедушные попадались, а тут такие атлеты - элита! Один уже полумертвый, а все отстреливался. Так мы ему гранату из подствольника прямо в голову положили. Выходное отверстие во весь затылок. И представляете, ни капли мозгов. Я зажигалкой посветил - одна сухая черепушка.
Хорошо, что моего охранника в Ханкалу не пропустили.
- А как вы между собой русских называете? - спрашиваю Аслана.
- Гаскхи.
- Что это значит?
- Наверное, от слова "казаки". Мы вас уже лет триста так называем. Все, приехали - Чеченский ОМОН.
Воевать - не работать
Командир Чеченского ОМОНа подполковник Муса Газимагомадов явно всю ночь кого-то ловил. Держится приветливо, но необычайно тих и печален.
- Власти все гадали, с кем переговоры начать, - ворчит Муса. - С тем бандитом или с другим. А с Мусой, раз он законопослушный, выходит, переговоров вести не надо.
- О чем же их вести, раз вы законопослушный? - спрашиваю я.
- Ну, пришли бы и сказали. Так и так, Муса, ты воюешь, столько ребят потерял, столько преступников задержал, создал боевое подразделение. Что ты думаешь, Муса, о том, как навести в Чечне порядок? Ты вообще, Муса, думаешь об этом или нет? Трудно спросить?
- Муса, а что ты думаешь?
- Нужно создать военный совет, - оживляется командир, - в который войдут руководители всех боевых подразделений. Командир полка вневедомственной охраны Ваха Арсамиков, командиры комендантских рот Сулим и Джабраил Ямадаевы, командиры батальонов ППС, командир ОМОНа Муса Газимагомадов. Всего 5-10 тысяч штыков. Собрались, договорились сражаться. Сели в телевизор, объявили войну. Отправили гонцов ко всем полевым командирам с депешей. Мол, так и так, такие-то люди заключили союз. Что вы намерены делать? Или распускайте свои подразделения, или переходите на нашу сторону, или мы вас уничтожим.
- И к кому гонцов посылать?
- Например, к Исе Мунаеву. Бригадный генерал, полевой командир. Сейчас вроде где-то в Ингушетии сидит без дела. От Масхадова отошел, ваххабитам не подчинился, вполне может стать нашим союзником. Еще Доку Умаров - полевой командир в Юго-Восточной Чечне. Около 1500 штыков. Правда, если подтвердится информация, что он ушел под ваххабитов, то разговаривать с ним будет не о чем.
- А с Масхадовым, Басаевым есть о чем говорить?
- Отморозки. Тут нужен компромисс. Для начала и того и другого надо уничтожить. Наведение порядка в Чечне - дело самих чеченцев. Контрактники - это грубая физическая сила, не более того. В оперативном плане они беспомощны. Что такое агентура приезжего опера? Сажаю я какого-нибудь преступника, и на меня от его родственников тут же идет информация во временную группировку. Дескать, половина ОМОНа - бандиты и Мусе не подчиняются. Но даже если русский оперативник, работающий в Грозном, получит достоверную информацию о каком-то бандите из Ведено, что - он поедет ее проверять? Никогда. Сядет у себя в кабинете и распишет в красках этого боевика, обозначит работу. Именно контрактникам сливают невинных людей. Местного обмануть трудно.
- Вот МВД и будет таким Военным советом.
- Не-а. В МВД люди придут работать. В этом и проблема чеченской милиции. Она работает, когда надо воевать. И никто ее не агитирует. Боец предоставлен сам себе. Пришел утром на развод, постоял как зомби, приказали дверь охранять, он и охраняет. А бойцу надо все доходчиво объяснить. Чтобы он знал, за что сражается, и делал это хладнокровно. И даже если погибнет, знал за что.
- Где ж таких бойцов набрать?
- Очень просто. Увеличить возрастной ценз до сорока лет и принять на службу тех, кто еще помнит нормальную жизнь.
- В Чечне 12 тысяч местных милиционеров, что ж они до сих пор не навели порядок?
- Милиция разобщена и растащена. Взять ППС. В батальоне 240 человек. Приходишь на построение - 30-35 сотрудников. Все остальные чиновников охраняют. Полк вневедомственной охраны (800 человек) - вообще отдельное государство. А без единства победы не будет. Что касается МВД, то теперь будет только хуже. Уйдем под управление Ростова. В зарплате потеряем - раз. Награды и звания перестанем получать - два. Придет, например, в Ростов 100 медалей ко Дню милиции. А Южный федеральный округ большой. И никто не вспомнит, что в Чечне война. Разделят на всех поровну.
За два с половиной года своего существования (с марта по август 1996-го и с сентября 2000-го по сегодняшний день) отряд потерял 56 бойцов. Ранено - 36. 12 погибших - родственники Мусы. На воротах ОМОНА висит объявление: "Прием в отряд временно прекращен в связи с отсутствием вакансий. Отдел кадров".
- Слышал, Аслан, что у вас теперь МВД? - спрашиваю своего охранника.
- Не потянем. Хотя если войска выведут, то вполне справимся. У нас по отделу процентов шестьдесят нераскрытых убийств явно на совести федералов.
Ура! Вперед!
Пока еще в Чеченской Республике 24 тысячи милиционеров: половина местные, половина - контрактники. Если верить результатам переписи, в Чечне проживает чуть больше миллиона. 24 тысячи милиционеров на миллион человек - это почти в пять раз превышает общероссийские цифры. И при такой громадной полицейской группировке спокойствия в Чечне нет. По словам министра Грызлова, с созданием республиканского министерства "присутствие сил МВД из других регионов... уменьшится на 12 тысяч человек". То есть все милиционеры-контрактники скоро разъедутся по домам. И кто останется? Для примера - в криминальном отделе Заводского РОВД Грозного из пятидесяти сотрудников только восемь специалистов с образованием. Ситуация тупиковая. Контрактники, которые в большинстве своем ездили в Чечню как на шабашку, были не в состоянии навести в республике порядок. Хотя бы потому, что их главная задача - вернуться домой живыми и богатыми. Класть голову за спокойную жизнь в каких-нибудь Махкетах - дураков нет. С другой стороны местные милиционеры объективно не готовы взять ситуацию под контроль. Вариантов развития событий два. Либо, несмотря на создание МВД, большинство контрактников так и останется в Чечне, ситуация останется прежней, если не считать кадровых перестановок, которые скоро последуют с назначением нового руководителя чеченской милиции. По нашей информации, кандидатура нынешнего главы УВД Чечни Саид-Селим Пешхоева в качестве министра не рассматривается. Второй вариант - чеченская милиция останется только на бумаге, а фактически будет развалена, превращена в плохо вооруженное и толком не оснащенное нищее ведомство. Всю борьбу с бандитами взвалят на себя армия и ФСБ, которая и так руководит контртеррористической операцией.
Несмотря на благожелательные слова в адрес чеченской милиции со стороны президента, очевидно, что нынешнее ее состояние Москву не устраивает. За два с лишним года контртеррористической операции милицейская часть объединенной группировки, пожалуй, запуталась больше всех. Прикомандированные милиционеры, которые по замыслу должны были обучать неопытных чеченских коллег, так и не нашли с ними общего языка. В Чечне это хорошо видно - в большинстве случаев временные и постоянные отделы дислоцируются в разных местах.
А для самих контрактников причина их вывода из Чечни очевидна - они слишком дорого обходятся. Средняя зарплата каждого из 24 тысяч милиционеров - и приезжих, и местных - 10-11 тысяч рублей в месяц. УВД Чечни сегодня напрямую подчиняется Москве, и всем платят как прикомандированным. С созданием МВД жалованье упадет до общероссийского - 3 тысячи. Экономия огромная, а на ситуации это вряд ли отразится. Как рвались фугасы чуть ли не каждый день, так и будут рваться. Как бродили бандиты по ночному городу, так и будут бродить, пока их не переловит какое-нибудь спецподразделение ГРУ или ФСБ. И пятая ваххабитская колонна сама собой исчезнет. Ей просто некуда будет внедряться. И начальники региональных РОВД вздохнут облегченно - не нужно отправлять на Кавказ добрую половину сотрудников.
- Я считаю, что с созданием МВД не надо было торопиться, - говорит Саид-Селим Пешхоев. - Нужно сначала кадры подготовить. Да мы набрали много милиционеров, но кого... Если взять ППС - максимум со средним образованием. А какое здесь было среднее образование последние десять лет. Многие толком не умеют писать, не знают законов. Им вручили оружие, удостоверения, а когда они еще станут милиционерами в полном смысле этого слова. А мы - ура, вперед, МВД!
На прощание начальник чеченской милиции дарит мне карманный календарик, отпечатанный в хорошей типографии явно за пределами Чечни. На лицевой стороне сам Пешхоев за рабочим столом в камуфляже на фоне стены с портретом Путина. На оборотной - надпись: "МВД Чеченской Республики - 2003 год".
- А сколько, по-вашему, времени нужно на создание полноценного министерства, - спрашиваю я, уставившись в календарик.
- Не менее полугода, - отвечает Пешхоев. - Но у меня и в мыслях нет обсуждать решение Верховного главнокомандующего.
Это дружба, баран!
В приемной ждет Аслан. В руке электродрель.
- Быстрей! - торопит он. - Темнеет!
То, что я принял за дрель, оказывается миниатюрным автоматом.
- Аслан, а где твой пистолет?
- Я опер. То есть с людьми работаю. "Макарова" - мало,
"калашникова" - много. А это в самый раз. Девятимиллиметровый пистолет-пулемет "Кедр" конструкции Драгунова.
Мы несемся по сумрачным улицам. Аслану еще домой возвращаться сквозь блокпосты, засады и секреты. С наступлением темноты дороги в любой момент могут перекрыть. Да и обстрелять могут. "Копейку" бросает - Аслан не успевает реагировать на выбоины.
- Не умею по ночам ездить, - извиняется он.
В машине оживает рация. Дежурный по УВД вызывает дежурного по Ленинскому райотделу. Говорят без акцента. Судя по диалогу, и тот и другой - прикомандированные милиционеры.
- "Ягуар" - "Вайнаху", "Ягуар" - "Вайнаху". Разбойное нападение на водовозку. "Камаз" угнали, потерпевший на месте. Пришлите оперов. Ориентир - памятник. Там на пьедестале - чеченец, ингуш и русский. В народе называется - площадь Трех дураков.
- "Вайнах" - "Ягуару". Не понял. Где это место?
- У одиннадцатого блока. Площадь Трех дураков.
Аслан вдруг хватает рацию и вопит:
- Не Трех дураков, а площадь Дружбы, баран! Площадь Дружбы! Как понял?
По-моему, Аслана не поняли.
А что вы думаете об этом?