Уго Чавес: заболтавшийся герой

Свергнутый президент Венесуэлы Уго Чавес начинал свой путь к краху всего лишь несколько лет назад с 80-процентным рейтингом популярности. Именно столько избирателей проголосовало за него на президентских выборах в декабре 1998 года. Слов ему хватило года на три. Родился и вырос Уго Чавес, которому стукнуло уже 48 лет, в небогатой семье школьных учителей в сельскохозяйственном штате Баринас, что на западе страны. В 1975 году Уго поступил в военную академию. Но двигала им мечта стать не военным, а профессиональным бейсболистом. Академия давала возможность сделать карьеру "по линии спорта" (как, к примеру, в СССР делали в вузах карьеру по той же линии, а еще и по комсомольско-партийной). Мечта не сбылась: в высшей лиге он так и не сыграл. Зато военная карьера состоялась: Чавес прошел путь от лейтенанта до подполковника. В Латинской Америке - это уже чин, с которым можно идти с друзьями на военный переворот. В 1992 году Чавес вместе с тремя высокопоставленными сообщниками попытался свергнуть тогдашнего президента Карлоса Андреса Переса. Переворот провалился, но Чавес стал (в первый раз) национальным героем. Его не расстреляли, как это водится на эмоциональном континенте, а посадили на два года в тюрьму. Тюремная камера желание быть национальным героем не только не отбила, но, напротив, укрепила. Тем более что в тюремной библиотеке нашлись писания легендарного борца за национальное освобождение от испанского колониального ига - Симона Боливара. Видимо, по ознакомлению с ними и зародилась мысль: а чем я хуже? Идеи Боливара легли в основу созданного Чавесом движения Пятая Республика. Собственно, из знаковых идей там была одна: культ личности вождя, то есть Чавеса. Из прочих фигурировали мысли по поводу региональной (латиноамериканской) солидарности, социальной справедливости с густым религиозным замесом плюс здоровый и нездоровый антисевероамериканский национализм. С таким набором впору было идти и в президенты. Чавес не преминул. На выборы 1998 года он шел под лозунгами борьбы с коррупцией (о! это великий предвыборный лозунг всех времен и народов) и справедливого распределения доходов от экспорта нефти, который дает 75% всей экспортной выручки страны и 50% всех ее бюджетных поступлений. Чавес, разумеется, обещал покончить с нефтяной зависимостью экономики и провести всяческие реформы, включая реформу неэффективной (как и все в стране) судебной системы. Победа на выборах была легкой и тотальной. Казалось, звание "национального героя" получено пожизненно и безусловно. Так продолжало казаться примерно года два, пока избиратель еще помнил предвыборные посулы, а цена на нефть была высока. Можно было даже позволить себе некоторые внешнеполитические "успехи". Например, приятно было шокировать Америку своей личной дружбой с Фиделем Кастро, а весь прочий мир эпатировать резкими по форме требованиями к ОПЕК сократить поставки нефти на мировые рынки. Кубинские советники входили в ближний круг Чавеса, остров Свободы получил от него дешевую нефть и дешевые кредиты. Венесуэльский президент недвусмысленно симпатизировал даже "антиглобалистской", как он считал, борьбе левацких колумбийских партизан-наркобаронов. Не гнушался отправиться с дружеским визитом в Ливию или Ирак. Он это называл борьбой за "многополярный мир". Подписанные им военно-технические соглашения с Россией, КНР, той же Кубой вызывали большое раздражение в США. Личная переписка с известным террористом, отсиживающим срок во Франции, Ильичем Рамиресом Санчесом (Карлос "Шакал") - отдельная история. Чавес стал одним из немногих, кто осудил войну США против Афганистана. Что до экономики страны, долгое время после прихода к власти президент ею особенно и не занимался. Зато объявил о проведении в стране "боливарской революции" - пестрой смеси из конституционных реформ, государственного интервенционизма во все и вся, а также обильной, сочной политической риторики, которую лучше бы назвать демагогией. Последняя составляющая чавесовского президентства дала повод многим рисовать его как столпа идеологии антиглобализма. А это нынче у многих стран мировой бедноты в моде (Чавес был одним из лидеров Группы-77). В ходе конституционной реформы (его оппоненты сочли ее банальной борьбой с оппозицией и выстраиванием "вертикали власти" под себя) Уго Чавес заменил за счет упразднения сената двухпалатный конгресс однопалатной Национальной ассамблеей. Ассамблея стала органом безропотным и безвластным - одеяло власти перетянула на себя исполнительная ветвь. Чавес взял себе право управлять декретами по целому ряду важнейщих сфер жизни. Реформы вертикали власти сопровождались наступлением на свободу слова. Президент требовал публиковать лишь "правдивую информацию". О чем записал соответствующее положение в новую конституцию. Для проведения требования о "правдивости" в жизнь были созданы "бригады правды" - что-то вроде наблюдательных органов. Они в случаях проявления "неправдивости" отбирали лицензии на вещание и печать у неугодных газет, радиостанций и телеканалов. Хотя Чавес и провел судебную реформу (получив право смещать судей), коррупцию он не искоренил. Как это не раз бывало в истории с пламенными революционерами, за политической трескотней скрывалась банальная некомпетентность новых управителей. А Чавес привел в руководство очень многих своих армейских соратников. В том числе и на министерские должности были посажены некомпетентные ни в чем силовики. Засилье силовиков окончательно превратило систему госуправления в подобие продажного бестолкового бардака. Социальные программы широко объявлялись, но, вот беда, деньги на них разворовывались. Многие другие амбициозные планы, к примеру, заселение малолюдной провинции Ориноко за счет разгрузки перенаселенных городов, кончались таким же пшиком. Как констатировали зарубежные аналитики, венесуэльское государство вползло в такую стадию развала, когда стало уже непонятно, какие правительственные ведомства еще (уже) существуют, а какие - нет. Какое-то время высокие цены на нефть позволяли сдерживать инфляцию: 12,3% - уровень 2001 года - стали самым низким показателем за 16 лет, Чавес этим гордился. Однако с падением цен и ввиду неспособности правительства диверсифицировать экономику, дабы избавить ее от пагубной зависимости от нефтяного рынка, новые сложности не заставили себя ждать. Спохватившись, президент в ноябре прошлого года объявил о радикальной земельной реформе: правительство получило право конфисковывать земли, используемые "не по прямому сельскохозяйственному назначению", а также право предписывать, кому что на какой ферме выращивать. Нынешней весной президент затеял перетряску "нефтянки", пытаясь резко усилить там госконтроль. Тем самым он ударил сразу по двум мощнейшим группировками элиты, то есть олигархов, Венесуэлы. В таких случаях ни высокий рейтинг популярности (а он у Чавеса всего за несколько месяцев скатился до менее 30%), ни словесная поддержка плебса не спасала еще ни одного, даже самого харизматического лидера. Почему Уго Чавес должен был стать историческим исключением? Ну а девальвация национальной валюты, массовые забастовки, в том числе общенациональная, секвестр бюджета - все это стало лишь декоративным антуражем неизбежного падения некогда сверхпопулярного президента. Хотя никакой консолидированной оппозиции ему внутри страны создано так и не было, а неконсолидированную он давно прижал к ногтю. Бывает, что популистов свергают вообще без всякой оппозиции... Что будет с ценой на нефть После переворота в Венесуэле у ОПЕК вряд ли хватит сил поддерживать высокие мировые цены на нефть. За три года правления Чавеса Венесуэла сократила добычу нефти с 3,4 млн баррелей в день до 2,4 млн баррелей. Уменьшились инвестиции в нефтедобычу, много скважин было заморожено. Сейчас время нефтяной оттепели в Венесуэле, и значит, мировые цены на нефть будут падать. В пятницу в Нью-Йорке падение уже началось: баррель нефти подешевел почти на доллар - до $25,05 за баррель. Российский вице-премьер Виктор Христенко тут же сообщил, что Россия не собирается менять политику в области экспорта нефти в связи с событиями в Венесуэле. А что Вы думаете об этом?