Падение по горизонтали

Тема отыграна в романе Бригитты Швайгер "Откуда в море соль" (пер. с нем. Е. Нарустранг). "Моя жизнь была, что называется, роман, говорит бабушка, и папа тоже говорит, что его жизнь была романом, и мама тоже говорит: моя жизнь была роман. Я хочу узнать у бабушки, не действовал ли дедушка иногда ей на нервы", - признается героиня, творческая, по мнению друзей, натура, а ее муж, знающий ответ на любой вопрос, фотографирует... Стены журнального дома-дерева (на обложке фрагмент картины Рене Магритта) увешаны ружьями, которые то и дело стреляют. О Генри Миллере вспоминает его друг Брассаи, знаменитый фотограф (фрагменты книги "В полный рост"). "Черным по белому" пишет документальный роман о своей трагедии и надежде родившийся в СССР Рубен Давид Гонсалес Гальего, внук генсека испанской компартии, чудом выживший в советских домах для детей-инвалидов. О литературе факта и художественной, кризисе романа и его жизнестойкости размышляют критик А. Генис и блистательный "практик" Джон Фаулз. Номер читается от корки до корки. Отголоски темы - в номере февральском, на страницах которого сошлись роман классический и современный. Мастерство Джейн Остин (перевод ее романа в письмах "Леди Сьюзен" выполнен А. Ливергантом) не потускнело за два века. По нынешним меркам ее проза безыскусна и проста, но это дорогая простота и воспринимается чуть ли не как прием. Роман Фредерика Бегбедера "99 франков" - ультрасовременный и по теме, и по стилистике. Автор - скандалист № 2 во французской литературе после Уэльбека. Виртуозная работа переводчика И. Волевич: текст, как принято теперь выражаться, навороченный, иронический, насыщен сленгом и слоганами. Герой - креатор рекламного агентства, сюжет выстроен вокруг съемок рекламного ролика. Много слов, событий, людей (трудноразличимых, то и дело возвращаешься назад, чтобы понять, о ком речь). Страсти, казалось бы, кипят, а... скучно. Затянуто - не роман, а нескончаемый памфлет. Уж на что я не поклонница Пелевина, и то скажу: "Поколение "П", написанное на том же материале, куда интересней. Во второй тетрадке обязательно стоит прочитать "Биографию одного немца. Воспоминания 1914-1933 гг." Себастиана Хафнера. Третий номер менее интересен с точки зрения актуальной литературы. "Иностранка" демонстративно сконцентрировалась на французской литплощадке. Связано ли такое внимание с небывалым взлетом этой литературы? Я бы не поручилась. Ключевая публикация посвящена уникальному, по уверению "ИЛ", случаю: в 1997 и 1999 годах молодежный журнал "Энрокюптибль" и парижское издательство "Грассе" выпустили альманахи "Десять" и "Одиннадцать" с текстами молодых писателей. В "ИЛ" представлены три прозаика, по нынешним меркам давно уж не молоденьких - от тридцати двух до сорока четырех (в России по итогам премии "Дебют" альманахи публикуют двадцатилетних) и в литературе отнюдь не новичков - Мари Н'Диай, Антуана Белло и Мишеля Уэльбека (последний - один из самых читаемых писателей Европы), а в конце дается своеобразный комментарий - перепечатка из "Фигаро литтерер" (4.10.2001) интервью основоположника "нового романа" Алена Роб-Грийе: "Посмотрите на нашего великого Уэльбека: он имеет диплом агронома, он продает свои романы сотнями тысяч экземпляров, пресса от него без ума, он получит сейчас Гонкуровскую премию, будет избран в Академию, а вид имеет все более удрученный. Он хочет выглядеть заурядным гражданином - продуктом заурядного общества, заурядным образом проводящим отпуск в Таиланде, потому что там можно найти немного секса, заурядного, понятно. Надо как-то помочь бедному юноше..." Основное место в этом номере отдано живым и покойным классикам. Публикация фрагментов из книги "Я, Феллини" в комментариях не нуждается. В рубрике "Из классики ХХ века" - главы из романа Мервина Пика "Титус Гроанский". Констатируя в предисловии, что Пик считается одним из китов, на которых стоит мир "фэнтези" (двое других - Толкиен и Т.Х. Уайт), переводчик С. Ильин подчеркивает, что он гораздо ближе к Свифту, Диккенсу, Гоголю, Гофману и Кафке. Аналогия с Кафкой - на поверхности: действие романа происходит в замке, из него можно вырваться, лишь разбив оковы ритуалов и традиций. Мне оказалось не по силам постичь причудливое остроумие автора, равно как различить владельцев "пулевидной" головы и головы "костистой", которой к тому же "присуще редкостное изящество", и продираться через вымороченную стилистику Пика ("Внутренность Горменгаста <замка> озлобленно легла перед ним с видом враждебной интимности...") было мучительно. А вот предваряющее публикацию эссе Э. Бёрджесса стоит прочитать непременно. Поэзия представлена насквозь литературной, при этом весьма злободневной ироничной поэмой "Беспрестанное опускание" восьмидесятилетнего поляка Тадеуша Ружевича: "взбунтовавшиеся люди/ поверженные ангелы/ падали вниз головой/ человек современный/ падает во всех направлениях/ одновременно /.../ прежде падали/ и возносились/ по вертикали/ теперь/ падают/ по горизонтали" (перевод Асара Эппеля). А что вы думаете об этом?