«Пик по нагрузке на систему страхования пройден»
В России сегодня процедуру санации проходят около 300 финансовых организаций, для каждого из банков эта процедура занимает в среднем около трех лет. О том, какие изменения АСВ предлагает внести в этот процесс, какую экономию могут принести новые меры и как это скажется на кредиторах, в интервью МИЦ «Известия» на полях XXII Петербургского международного экономического форума рассказал генеральный директор государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» Юрий Исаев.
— Сейчас есть новости по новому механизму санации банков, при этом в рамках старого в АСВ еще остаются банки. Сколько всего сейчас кредитных организаций находится на санации в АСВ и сколько их должно остаться к концу этого года?
— Сказать, сколько их останется к концу этого года или даже к концу следующего года, сложно, потому что многие вопросы зависят не от нас. Во многом ситуация на финансовых рынках, вы знаете, развивается динамично, она не всегда прогнозируема. Что касается тех проектов санации, которыми мы занимаемся, их чуть больше 20. В каждом из них есть частные инвесторы, эти проекты развиваются, и у нас на текущий момент нет опасений, что что-то пойдет не так. У всех проектов есть утвержденный план, определены сроки его завершения. Почему я в начале оговорился, что, может быть, какие-то изменения произойдут, потому что теоретически проект может, конечно, и раньше завершиться. А может сложиться такая ситуация, когда потребуется дать, например, чуть больше времени для того, чтобы успешно завершить процедуру санации.
В общем, это такая живая работа, которая требует постоянного контроля с учетом многих рыночных факторов. Например, когда многие проекты начинались, процентная ставка была намного выше, чем сейчас. Старые проекты санации основаны на том, что частный инвестор, получая определенную финансовую поддержку от государства, должен за счет этих средств заработать дополнительную доходность и вложить это в санируемый банк. Соответственно, если эти ставки падают, то возникает математическая задача по увеличению сроков. Мы по каждому из них находимся в постоянном контакте и взаимодействии с Банком России, определяя, как нам в зависимости от ситуации на рынках тот или иной проект модернизировать.
— Сколько всего банков сейчас проходят процедуру ликвидации?
— У нас сейчас больше 300 банков одновременно находятся в этой процедуре. Конечно, цифры большие, у этих банков совокупный объем активов — почти 4 трлн рублей. Это, безусловно, большая работа. Как с точки зрения организационной, так и с точки зрения взаимодействия с кредиторами. В среднем процедура ликвидации банка занимает чуть больше трех лет.
Три года — довольно большой срок…
— Наша задача на ближайшие годы — максимально возможное сокращение сроков ликвидации, потому что мы понимаем зависимость: чем дольше идет ликвидация банка, тем больше мы несем издержек сопутствующих. Это и аренда, и зарплата, юридическое обслуживание и так далее. Безусловно, если мы сумеем сократить сроки ликвидации, мы увеличим наполнение непосредственно в конкурсную массу выплаты кредиторам. Вот над этим мы работаем с коллегами из правительства, из Банка России. Сегодня на нашей сессии мы несколько предложений обсудили. Я озвучил то видение, которое есть в АСВ. Если сформулировать его вкратце: мы хотим процедуры ликвидации проводить быстрее, сделать их более публичными и открытыми. И мы хотим изменить процедуру торгов, это тоже очень большая проблема сегодня, когда стало много активов.
— Сколько активов сейчас выставлены на торги?
— Мы одновременно торгуем более чем 50 тыс. наименованиями активов. Это очень много. Часть из них находятся в перекрестном владении у нескольких организаций, которые ликвидируются одновременно. Соответственно, когда эта торговля не скоординирована, получается, что, условно, один банк, находящийся в процедуре ликвидации, торгует на одной площадке, второй банк — на другой. Хотя это всё делается абсолютно открыто и прозрачно, в соответствии в действующим законодательством, это неудобно для потенциальных приобретателей имущества. Поэтому мы хотим эту процедуру модернизировать и перейти от системы торгов, по которой мы начинаем с самой высокой цены, пытаемся идти вверх, хотя цена и так завышена, к процедуре, которая называется «голландский аукцион». Это значит, что мы начинаем с высокой цены, но идем вниз. Соответственно, мы можем за счет того, что эта процедура быстрее, сократить сроки ликвидации года на полтора.
— Насколько серьезно это позволит снизить издержки?
— Издержки, по нашим оценкам, могут сократиться процентов на 40. То есть здесь есть за что бороться. Мы считаем, что совместными усилиями мы можем эту законодательную инициативу довести до рассмотрения в Государственной думе. Если нас поддержит законодатель, то где-то, по моим оценкам, к середине следующего года мы уже сможем встать на новые рельсы.
— В прошлом году был повышен процент отчисления в фонд страхования вкладов. Сколько в I квартале поступило в фонд и сколько ожидается по итогам года?
— В I квартале — чуть более 30 млрд рублей. Это в общем ожидаемые поступления. Причем поступления в фонд, они же из двух источников формируются — это не только взнос, но и возврат еще, соответственно, с процедуры ликвидации. Здесь мы находимся в плановом режиме. Что отрадно — мы потихонечку, начиная с последнего квартала прошлого года, начинаем отдавать займы Банку России. А если посмотреть на цифры, которые у нас сейчас, с того большого кредита объемом чуть больше триллиона рублей, который одобрен Банком России, мы сейчас выходим на сумму фактического долга порядка 800 млрд рублей. Хотя вот по нашему плану, по ощущениям, так скажем, начала прошлого года мы должны были быть близки к исчерпанию этого кредита. Вы видите, что мы больше 200 млрд рублей на резерв отдаем. Деньги мы отдали в IV квартале. По итогам первого квартала этого года отдадим, наверное, около 7–8 млрд рублей. Это говорит о том, что все-таки пик по нагрузке на систему страхования пройден. Основной задачей сейчас является постепенно этот заем отдавать, выходя на те плановые границы, которые мы с Банком России обсуждали.
