Судя по всему, правительство готовится к повышению пенсионного возраста. Так, на прошлой неделе премьер-министр Дмитрий Медведев заявил о том, что этот вопрос обсуждается и его решение назрело давно. Приблизительно в то же время были опубликованы и тезисы экономической стратегии Центра стратегических разработок (ЦСР) Алексея Кудрина. Документ не содержит подробностей и цифр, однако в нем отмечается, что на протяжении следующих 16 лет пенсионный возраст будет постепенно расти и к 2034 году достигнет 63 лет у женщин (сейчас 55 лет) и 65 лет у мужчин (сейчас 60 лет).
Сторонники повышения пенсионного возраста отмечают, что в России на настоящий момент он один из самых низких в мире и после выхода на пенсию устроиться на работу значительно сложнее, что фактически исключает человека из группы занятых. Кроме того, власти не раз отмечали, что действующий пенсионный возраст морально устарел: сейчас качество человеческого капитала у людей предпенсионного возраста заметно лучше, чем например, в 1930-е годы, когда этот порог был установлен.
Впрочем, на мой взгляд, дискуссия о повышении пенсионного возраста возникла в ответ на прогнозируемые негативные демографические тренды ближайших десятилетий: во-первых, это увеличение числа пенсионеров в абсолютном выражении, во-вторых, это снижение доли трудоспособного населения. По нашим расчетам, к 2024 году в России станет на 7–8% больше пенсионеров, а через 10 лет — почти на 10%. При этом доля трудоспособного населения, которое в основном платит страховые взносы, сократится с нынешних 56% до 54% через 10 лет.
Эти демографические тенденции усугубляют проблемы ПФР, которые власти, скорее всего, и хотят облегчить. Сейчас пенсии на 50% зависят от ежегодного трансферта (более 3,3 трлн рублей) из федерального бюджета. При этом, с каждым годом расходы ПФР на пенсии по старости будут расти в среднем на 70 млрд рублей в год в реальном выражении, а поступления от страховых взносов — постепенно снижаться, усиливая дефицит пенсионной системы. Плавное повышение пенсионного возраста позволит за следующие шесть лет сократить количество пенсионеров на 3–4%. По нашим расчетам, в среднем за этот срок бюджет сможет сэкономить 400–500 млрд рублей в год в реальном выражении при условии, что размер пенсий будет индексироваться на инфляцию.
Сэкономленные средства могли бы быть направлены на финансирование приоритетных расходов, например на образование или здравоохранение. Впрочем, сценарий ЦСР предполагает постепенный рост размера пенсий в реальном выражении более чем на 30% за предстоящие 16 лет («поработал на 5 лет дольше — получил пенсию на треть выше»). Но и этот рост, если будет также происходить плавно (то есть на 1,8% год к году в среднем в реальном выражении), позволит снизить расходы на пенсии, хотя и в меньшем объеме — порядка 100–150 млрд рублей в год без учета инфляции.
При всех несомненных плюсах для бюджета повышение пенсионного возраста вряд ли встретит поддержку населения. Производительность труда в старости неуклонно снижается, а потому работники старше 55–60 лет при увольнении и поиске работы вряд ли смогут рассчитывать на уровень зарплаты, который был бы равен доходам работающего сейчас пенсионера. Кроме того, стоит отметить, что с повышением порога нетрудоспособности еще больше людей не смогут дожить до пенсии: например, у мужчин средняя продолжительность жизни составляет около 67 лет. При этом повышение пенсионного возраста вряд ли ощутимо увеличит занятость: сейчас работодатели неохотно берут на работу людей даже предпенсионного возраста, и ситуация здесь (по крайней мере, в частном секторе) вряд ли изменится. Правда, в государственном сегменте, где критерии ухода на пенсию, скорее всего, останутся формальными, работники смогут продолжать трудовую деятельность дольше.
В итоге для экономики связанный с повышением пенсионного возраста позитив — пополнение бюджета и более высокие пенсии — будет во многом достигнут за счет ухудшения возможностей для людей предпенсионного возраста. По крайней мере в ближайшие 10 лет. При этом постепенно их будет становиться больше по мере увеличения реального возрастного разрыва между ценными для рынка труда работниками (сейчас эта граница проходит около 40 лет) и людьми, имеющими право на пенсию по старости.
Автор — макроаналитик Райффайзенбанка
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
