Перейти к основному содержанию
Реклама
Прямой эфир
Мир
Bild заявила о возросшем рейтинге партии Шольца за счет позиции по ракетам Taurus
Общество
На Камчатке нашли тело второго пропавшего под лавиной туриста
Мир
На Украине признали неспособность противостоять российским БПЛА
Спорт
«Трактор» победил «Динамо» в овертайме и увеличил преимущество в серии
Мир
Politico узнала о намерениях КНР бойкотировать встречи по Украине без участия РФ
Общество
Полиция нашла тайник с награбленным из петербургского банка на 1,6 млрд рублей
Мир
Боррель заявил о поддержке глав МИД ЕС использования российских активов для Украины
Мир
США и Великобритания нанесли не менее 10 авиаударов по Йемену
Мир
Маск упрекнул Байдена в безразличии к страдающим от набегов нелегалов американцам
Мир
Министр обороны ФРГ Писториус раскритиковал идею заморозить украинский конфликт
Культура
В России вышла неизданная книга Теодора Драйзера
Мир
Трамп обвинил Байдена в намерении отобрать его бизнес
Мир
Сенатор США потребовал от граждан Украины всех возрастов мобилизоваться в ВСУ
Мир
В ФРГ заинтересовались российским опытом проведения ДЭГ
Экономика
Объем наличных в обращении рекордно снизился с начала СВО
Главный слайд
Начало статьи
Озвучить текст
Выделить главное
вкл
выкл

Президент Украины Петр Порошенко подписал закон о реинтеграции Донбасса, признающий «оккупированными» территории ДНР и ЛНР. Вступление в силу этого документа делает неизбежным обострение обстановки на юго-востоке страны. Журналист Сергей Прудников специально для «Известий» объехал Донецкую народную республику, чтобы узнать, как в постоянном ожидании провокаций живут на передовой и в прифронтовой зоне мирные и военные люди.

«Серые» зоны

Звуки обстрелов в Донецке слышны и днем и ночью — бьют по Авдеевской промзоне, Спартаку, Ясиноватой. В середине января, нарушив новогоднее перемирие, украинская армия забросала позиции ДНР на нескольких участках 120-миллиметровыми минами, и всё началось по новой.

— Прошлый год прошел очень жестко, — рассказывает начальник пресс-службы вооруженных сил ДНР Даниил Безсонов. — Мы зафиксировали 15,5 тыс. нарушений с украинской стороны, выпущено более 100 тыс. снарядов. Погиб 31 мирный житель, в том числе два ребенка. Ранены 236 человек. Около 30 населенных пунктов находятся под постоянным огнем.

О военных потерях Безсонов умалчивает, ограничившись скупым: «Есть. Но меньше, чем со стороны ВСУ». О перспективах противостояния отзывается однозначно: «Финальная битва неизбежна».

Командир 4-го разведывательно-штурмового батальона специального назначения Сергей Фомченков (позывной Фомич) на войне с первого года. Начинал с Луганска, где руководил штабом артиллерии и координировал работу антифашистского движения «Интербригады». Два года назад, когда в ЛНР военная активность спала, перебрался в Донецк.

— Ситуация сейчас искусственно сдерживается, обе стороны готовы идти вперед, — говорит Фомич. — Тем не менее ВСУ постоянно предпринимают попытки улучшения своего тактического положения, занимают «серые» зоны. В прошлом году поперли на Авдеевскую «промку» — пришлось «утаптывать» артиллерией. На юге сумели войти в два села в районе Коминтерново — не выкурить. В ноябре 2017-го заняли две деревни рядом с Горловкой — Гладосово и Травневое.

Мурка-Настя

Выбираемся на позиции — в тот самый район, где в ноябре украинцы заняли два села. Сопровождение — бойцы 4-го батальона. Командир с позывным Домовой — парень из Люберец. Водитель — Серега-танкист из Сургута, контуженный во время одного из недавних боев. Двое горловских — 50-летние Валера и Ворон. Оба знают место назначения как свои пять пальцев. Петро из Днепропетровска. И 23-летняя дончанка Мурка — санинструктор.

Леди ДНР, санинструктор 4-го разведывательно-штурмового батальона Настя-Мурка

Фото: С. Прудников

— Почему Мурка? — интересуюсь я у санинструктора, которая даже в тесном «козелке», среди автоматов и бронежилетов, не забывает смотреться в смартфон-зеркало.

— Потому что я кошка, — улыбается Мурка. — По характеру.

— А по имени как?

Мурка морщится: имена остались «там».

— Настя.

Мурка-Настя — знаменитость, первая красавица в республике. Перед Новым годом она завоевала корону «Леди ДНР-2017».

— Хотела доказать, что девушки-военные — не только мужеподобные и суровые, как принято считать, — кокетничает собеседница.

В ополчении она начинала с бригады «Пятнашка». Училась на снайпера, полгода провела в этом качестве на позициях на «промке». Но в конце концов выбрала роль медика: «Лучше спасать». Перешла в батальон. Сопровождает парней на боевые.

— Не тяжело вот так постоянно — в мужском коллективе, в состоянии стресса, на передовой? — спрашиваю.

— Главное — не путать военную жизнь и мирную, — размышляет она. — Да, на войне надо быть жестким, не жалеть — или ты, или тебя. Но нельзя переносить эти принципы на «гражданку». Снимаю с себя каску и форму, как маску, и превращаюсь в обычную девчонку. Здесь я Мурка, а там — просто Настя.

Санинструктор 4-го разведывательно-штурмового батальона Настя-Мурка

Фото: С. Прудников

Линия соприкосновения с войсками ВСУ проходит вдоль Углегорского водохранилища. Уголок выглядит заповедным: свежий воздух, дубравы, сады. По безледной глади (зима выдалась теплой) скользит стая белых лебедей. До войны в здешние дачные поселки съезжались отдыхающие со всех ближайших городков. Для детей работал пионерский лагерь «Лазурный». Сегодня дачные участки пустуют.

Бывший шахтер, а ныне пенсионер Серега Соколов — обитатель одного из таких поселков-призраков. До войны вместе с семьей жил в соседней Никитовке. Потом два украинских снаряда приземлились точнехонько в его дворе, и от дома, гаража и машины ничего не осталось. Перебрались на дачу — больше некуда.

До ближайшего магазина — 15 км. Дважды в неделю туда ходит автобус: Соколовы выбираются, закупают корма для птицы, хлеб, крупы. Овощи и соленья — свои. Мясо тоже — курица, утка, кролик. Рыбалка каждый день: водохранилище, несмотря на войну, по-прежнему богатое. Тем более охотников с удочками здесь — раз, два и обчёлся.

Об обстрелах Серега отзывается буднично, показывая свежие и старые воронки у соседних ворот, на дороге, на спуске к воде. Но хуже, говорит, другая напасть — украинские диверсанты. На глаза им попадешься — не пожалеют. Недавно сосед-рыбак пропал без вести. Хотя по сравнению с селами, что в «серой» зоне, на прямой линии обстрела — грех жаловаться.

«Не грусти, солдат!»

В бывшем пионерлагере «Лазурный» сегодня стоят части 3-й бригады ДНР. Командир — Париж, в прошлой жизни юрист, бывавший в Париже. Сам он, как и все бойцы, — местный, енакиевский.

До украинских позиций — 800 м. Сейчас туман, но в ясную погоду в стереотрубу (или в снайперский прицел) четко видны брустверы вражеских траншей и замаскированная техника.

Территория лагеря перерыта ямками-окопами — на случай обстрела, чтобы было куда нырнуть. От нарядного некогда трехэтажного административного здания осталась закопченная коробка, прошитая насквозь ПТУР — противотанковыми управляемыми ракетами. Дорожки из узорчатой плитки покусаны «Градами».

— До 2015 года в лагере стояли ВСУ, тут у них пыточная была, — останавливается Париж у одного из подвалов. — Все стены в кровавых пятнах. И внутрь не зайти — до сих пор запах.

Спускаться в подземелье действительно не хочется: из темной двери веет специфическим тяжелым духом.

Линия окопов рядом с пос. Новолуганское и пионерским лагерем Лазурный

Фото: С. Прудников

Совсем рядом начинают гудеть моторы.

— Танки — турбина свистит, — определяют бойцы. — Не наши!

— Откуда так близко? — не понимаю я.

— Мы на высоте, — объясняют. — А они под нами, отсюда слышимость. Технику гоняют. Либо ротация, либо скоро будут работать.

Место обитания солдат — подвалы пионерских корпусов. На стенах, среди бушлатов и оружия, висят новогодние послания от школьников из родного Енакиево — открытки, письма. Среди строчек — «Дорогой боец, не говори мне спасибо, это вам спасибо!», «Здравствуй, защитник Донецка, Донбасса, да и всей русский земли...». И — «Не грусти, солдат!».

Самая высокая точка

Где-то обстрелы не прекращаются. А где-то давно утихли, и никто уже не хочет вспоминать, что когда-то тут полыхала земля. Село Никишино, что в Шахтерском районе, уничтожено на 90%: это самый пострадавший населннный пункт ДНР.

— Жили и не знали, что наше скромное Никишино, оказывается, ключевой центр района, — горько усмехается глава сельской администрации Наталья Беляева. — Оказалось — самая высокая точка Донецкого кряжа. Стратегическая высота! Бои здесь шли масштабные, в день ровняли по три-четыре дома.

Посёлок Никишино в ДНР был разрушен на 90%

Фото: С. Прудников

На первый взгляд может показаться, что положение дел с тех горячих времен несильно и изменилось. Те же мертвые кварталы. Обломанный по краям ДК. Сожженные церковь, школа, детский сад. И всё-таки редкие печные дымки тут и там тянутся к небу. Люди идут по своим делам. Где-то стучат молотки.

— Сейчас у нас 274 жителя, треть от прежней цифры, — объясняет глава поселения. — Отремонтировано 105 домов, остальные 371, увы, не подлежат восстановлению. В селе двадцать школьников — ездят на автобусе в соседнюю Петропавловку.

Поселок Никишино, школа на ул. Мира

Фото: С. Прудников

Говоря об итогах прошедшего года, Наталья рассказывает, что началось строительство учебно-воспитательного комплекса — школа и детсад в одном. Заработал медпункт. В течение 2018-го откроется амбулатория.

Частные благотворители из Ростова и Москвы возрождают храм: стены и крыша уже готовы, остался купол. Нужно заняться землей, но окрестные пашни засеивать пока рано: 2,5 тыс. га чернозема перемешаны с минами и осколками. Но это дело времени — весь прошлый год здесь работал траулер. Процесс движется. Жизнь продолжается.

 

Прямой эфир