Чем ближе завершение регистрации кандидатов в губернаторы, тем чаще раздаются жалобы со стороны оппозиционных партий. Дескать, «под давлением» властей им не удается собрать голоса муниципальных депутатов в поддержку своих выдвиженцев — из этой жалобы логически вытекает требование о немедленной отмене «муниципального фильтра». Хотя честнее было бы проанализировать, почему в очередной раз не сработали партийные машины, которые должны были обеспечить кандидатам прохождение фильтра.
Почему партии буксуют, оказываются не в состоянии справиться с такой элементарной задачей — провести в муниципальные собрания пять, десять процентов кандидатов? Это сложный вопрос. Во всем мире для партий наступили сложные времена. Даже те старые партийные машины, которые совсем недавно казались устойчивыми и долгосрочными, вдруг либо резко вошли в зону турбулентности, либо вообще потерялись. Это касается и Республиканской партии в США, которая оказалась не в состоянии противопоставить пришедшему со стороны одиночке — Дональду Трампу — более приемлемого кандидата и теперь вынуждена в состоянии грогги сожительствовать с чужаком в Белом доме. Это касается и Социалистической партии Франции, которая, будучи президентской и контролируя почти половину парламента, развалилась прямо на глазах под аплодисменты всей страны. Это касается и Народной партии в Испании, с трудом сформировавшей настолько слабый кабинет, что самые язвительные избиратели придумали для него кличку «палата для клинических импотентов».
Причин для такой деградации много. Можно говорить о кризисе старых политических форм — они действительно имеют тенденцию устаревать. На этом фоне появляются новые возможности для реализации в политике наиболее пассионарных (и очень нужных) личностей. Для них новые медиа и социальные сети предоставляют куда больше шансов, чем бюрократизированные партийные структуры.
Российские партии не исключение, но на общие негативные тренды у них накладываются собственные проблемы. Будучи не в состоянии с ними справиться, наши партии медленно, но верно превращаются то ли в акционерные общества, которые не могут получить никакой прибыли, то ли в политические богадельни.
Что в результате? Общероссийский электоральный рейтинг КПРФ, по данным фонда «Общественное мнение», за последний год опустился до 8%, и партия уже целых три пункта уступает ЛДПР. Еще хуже дела у лидера коммунистов — Зюганов более чем в два раза проигрывает Жириновскому. Президентский рейтинг Геннадия Андреевича — 3–4%. А у «Справедливой России» дела и вовсе идут так, что при анализе этой партией можно пренебречь.
Задача номер один для партии — эффективно донести до избирателей хоть какую-то идею. Однако у наших партий никаких идей не обнаруживается, и доносить им нечего. Жалобы на «информационную блокаду» звучат смешно. Данные «Медиалогии» за май потрясают воображение: количество упоминаний трех парламентских оппозиционных партий в СМИ по сравнению с маем прошлого года увеличилось, а рейтинг остался на том же уровне или даже снизился. Вдумайтесь в эти цифры: чем больше о них пишут, тем они непопулярнее.
Помогут ли партиям в этих условиях новые послабления и снижения барьеров? Думаю, что нет. Никаких специальных тепличных условий партиям создавать нельзя, иначе они совсем расслабятся. Кстати, к партии власти можно предъявлять много претензий, но в одном ее упрекнуть нельзя — она реально проводит системную кадровую работу для того, чтобы иметь кадровый ресурс на муниципальном уровне. И делает она это уже много лет. Да, кадры не самые выдающиеся. Да, многое делается криво. Но делается. И избирательную кампанию единороссы начинают на следующий день после завершения предыдущей. Если бы парламентская «оппозиционная тройка» — КПРФ, ЛДПР и СР — следовала тому же принципу, то у них был бы другой результат.
Между тем главные проблемы парламентской оппозиции еще впереди. Две самые крупные партии, которые в сумме могут собрать до 20% голосов избирателей, в ближайшее время будут вынуждены заменить своих вождей — просто в силу их почтенного возраста. Чем позднее они это сделают, тем меньше вероятность их выживания к концу текущей каденции. Именно это сейчас настоящий вызов для парламентской оппозиции, именно с этим ей необходимо работать, вместо того чтобы торговаться за отмену муниципального фильтра.
Коллапс двух старейших в стране политических партий неизбежно вызовет непредсказуемую перестройку электорального поля. Что делать, чтобы избежать этого? Перестать играть в «мультипартийность» и пойти на радикальное сокращение количества партий. Заставить их идти на коалиционные соглашения (в том числе и на региональном уровне) и сложные компромиссы на уровне страны. Заставить их бороться за выживание, а не ждать подачек сверху. Только тогда, когда партии превратятся в крупных игроков, с которыми нужно считаться, они смогут играть необходимую для Системы роль.
Смогут ли старые партии перестроиться под новые правила? Не факт. Это будет сложный период. Но они должны будут его пройти. Им жизненно необходимо реально бороться между собой и жестко конкурировать. В противном случае никакие новые условия не обеспечат уровня соревнования, которое необходимо для развития политической жизни в стране. А современная демократия пока не создала никаких других форм политической жизни, отличных от партийной.
Автор — директор Центра политической конъюнктуры
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
