Шесть новых приемов вандализма

Уже несколько лет правительство Москвы не принимает постановлений о сносах памятников культуры, а в прошлом году мэр подписал закон, <A style="COLOR: blue" target="_blank" href="http://iz.ru/capital/article364982">запрещающий новое строительство даже в охранных зонах </A>(см. "Известия" от 10.09.04). Памятники, однако, сносятся, и новое строительство ведется. Ведется не только в охранных зонах, но и на территории самих памятников. Вандализм адаптировался к новым обстоятельствам, его механика модернизирована. Вот несколько приемов. Во-первых, в самих постановлениях правительства Москвы возможны иносказания. Так, <A style="COLOR: blue" target="_blank" href="http://iz.ru/capital/article165007">дом Тарковских на Щипке был сломан </A>после выхода постановления Юрия Лужкова о разрешении строительно-монтажных, а не только реставрационных работ на объекте (см. "Известия" от 24.06.04). Заказчик - ООО "Коммунальная техника" - настоял на этой редакции постановления, понимая ее как разрешение на снос. Правоохранительные органы, насколько нам известно, не стали спорить с такой интерпретацией. Во-вторых, разборка зданий стала оформляться как методологическое реставрационное решение. Замена оригиналов на копии прикрывается стыдливыми формулировками вроде "замены конструкций" или "материалов реставрации". Решения такого рода принимаются московским или федеральным "органом охраны" - в зависимости от статуса памятника. Пример <A style="COLOR: blue" target="_blank" href="http://iz.ru/capital2/article1037066">местного решения - дом Трубецких на улице Усачева </A>(см. "Известия" от 20.01.05), снесенный полностью и уже замененный новоделом, пример федерального - дом Аксакова на Сивцевом Вражке, разобранный в деревянной части, то есть за исключением подвала (см. "Известия" от 11.06.04 и 24.02.05). В-третьих, группу риска образуют вновь выявленные объекты. В случае угрозы закон приравнивает их к охраняемым, запрещая разрушение и предписывая полное согласование любых иных вмешательств. Однако список выявленных памятников составляется и авторизуется (подписывается) не мэром города, а управлением охраны памятников (теперь Москомнаследием) и его начальником. Назовем этот список вторым. Опасность в том, что исключение из списка № 2 остается правом того же ведомства, которое его составляет. И если Москомнаследие уступает давлению заказчика или вышестоящего чиновника и делает такое исключение, последующий снос оказывается "законным". Пример - новейший снос дома Руссова во 2-м Зачатьевском переулке (см. "Известия" от 03.02.05). Четвертый способ представляет собой вариант предыдущего. На этот раз употребляется во зло понятие "предмет охраны". Определение этого предмета с некоторых пор сопровождает паспортизацию всех выявленных или принятых на госохрану памятников. Например, берется на охрану объем дома, планировка - если есть, состав интерьера (к примеру, печи, паркет, лепнина). Поначалу предмет охраны определяется свободно, а значит, честно; однако под давлением заказчиков или лоббирующих их начальников он может сократиться. Сокращение "предмета" для объектов списка № 2 есть компетенция того же органа - Москомнаследия. "Предмет" способен сократиться до одной стены, которая останется фасадом нового строительства или фрагментом большего фасада. Пример из ожидаемого будущего: под угрозой сокращения "предмета" оказался выявленный памятник - дом городской усадьбы XIX века по Большому Знаменскому переулку, 15. Месяц назад вице-премьер Владимир Ресин поручил Москомнаследию исследовать возможность сноса этого строения, а варианты архитекторов предполагают полуснос. Учитывая подчиненность "органа охраны" Ресину, легко предвидеть варианты развития событий. Еще два способа пока не получили распространения, но явно находятся в разработке. Они похожи, поскольку один касается территории памятников, а другой - охранных зон. В прошлом году "Известия" три раза (09.04.04, 10.07.04 и 26.11.04) писали о строительстве нового Дома фотографии в Нескучном и о попытке правительства Москвы легализовать это строительство сокращением территории памятника. Территория ландшафтного памятника есть его физическое тело, изменение территории означает изменение собственно памятника. Уловка пока не прошла, поскольку для такого изменения необходимо федеральное согласование. Легализация строительства переносом границ охранной зоны, а не самой территории памятника, назревает в Останкине (см. "Известия" от 27.08.04), где рядом с музеем-усадьбой заложен многоэтажный жилой дом. Факт нарушения подтвержден прокурорской проверкой, строительство приостановлено. Изменение охранной зоны стало бы для заказчика - ООО "РосЕвроИнвест" - и самого правительства Москвы, проведшего инвестиционный конкурс на охраняемой территории, выходом из затруднительного положения. К счастью, в подобных случаях тоже необходимо согласие федерального "органа охраны"; но федеральный орган может согласиться. Последний случай не останется единственным: слишком много строек заморожено новой законодательной нормой о запрете строительства в охранных зонах. Вандализм упрям и ведет себя согласно поговорке: "его в дверь - он в окно".

Комментарии