Наше творческое объединение, которое сейчас проводит цикл концертов «Памяти» в Малом зале Московской консерватории, называется «Притяжение», и это слово характеризует бескорыстную связь между людьми.
Зачастую артистам приходится выполнять заказы. Нам говорят, что играть, где играть, когда прийти. А «Притяжение» — это проект, где творческие люди — художники, музыканты, писатели, драматурги, режиссеры, фотографы, дизайнеры — делают то, что хотят, и так, как они сами этого хотят. По своему желанию и по зову сердец. И точно так же из любви к искусству, по зову сердца приходит к нам наш слушатель и зритель. Ему любопытно, как сами исполнители представляют процесс творчества.
Важно преподнести программу так, чтобы было интересно и нам, и тем, кто к нам пришел. То есть максимально разнообразить форматы, подачу, искать новые способы представления сочинений. Делать всё, чтобы люди поняли: высокая академическая музыка — это никогда не скучно, а, наоборот, интересно, здорово и по-хорошему занимательно.
У нас были абонементы, марафоны, разного рода циклы. В этот раз решили сделать цикл из четырех концертов. Тема цикла — «Этого не было». Ностальгия по тому, чего никогда не существовало. В первом концерте мы представили музыкальные сказки. Во втором будут музыкальные загадки. Это якобы потерянные произведения разных эпох, которые никогда не исполнялись и совсем недавно были найдены в архивах.
Смысл в том, что слушатели до конца вечера не поймут, что это вымысел, а уже финале им объявят, кто из наших современников — автор этих якобы утерянных произведений. Концерт мы назвали «Памяти Геннадия Рождественского». Это не только музыкальное приношение великому дирижеру, но и своеобразная попытка создать проекцию творческого мышления маэстро. Он был человеком с потрясающим чувством юмора и очень много находил разной новой музыки в библиотеках.
Концерт «Памяти Сола Юрока» — с заранее объявленной программой, но тоже выдуманная история про самый лучший большой симфонический оркестр. Он мог бы стать самым выдающимся в истории, но создавался в городе, где не было большого концертного зала. Вместе все оркестровые группы на сцене не помещались, поэтому никто так и не узнал, насколько здорово они могли бы играть. У нас этот мифический коллектив представлен четырьмя произведениями: одно — для струнных, другое — для духовых, третье — для клавишных и ударных, четвертое — для вокала. На сцене выступят все группы музыкантов большого оркестра, но по очереди.
Заключительный концерт посвящен древнегреческому политику Солону Кодриду, который первым ввел в юриспруденцию понятие завещания. Мы берем произведения-завещания великих европейских композиторов. Три из последних шести сонат Дебюсси — скрипичную, виолончельную и трио-сонату, где он предсказал, в какую сторону пойдет французская музыка. Один из последних опусов Брамса. «Метаморфозы» Рихарда Штрауса, созданные в 1945 году за месяц до падения Берлина. Всё это необязательно предсмертные сочинения, но действительно последние, итоговые моменты творения и созидания композиторов.
Нужно ли, исполняя музыку, попутно рассказывать о ней? На этот счет существуют разные мнения. Мое — музыка должна оставаться музыкой. Она не нуждается в процессе исполнения в прямых комментариях. Понять и прочувствовать ее поможет то, что вокруг.
Важно, во что одеты музыканты, как и откуда они выходят, как размещаются на сцене, как проходят перерывы между номерами, как артисты кланяются, наконец. В идеале все эти, вроде бы прикладные, но на деле важные моменты концерта должны быть связаны в некое большое действо и работать на понимание того, что звучит.
Как театр начинается с вешалки, так и концерт не должен ограничиваться происходящим на сцене. Чем больше помещений и событий он втягивает в свою ауру, тем лучше.
Во время концертов «Памяти» выставочный лофт этажом ниже Малого зала принадлежит «Притяжению». Там работают наши экскурсоводы. В антракте, до и после концертов происходят перформансы, развернута экспозиция, напрямую связанная со всем, что происходит на сцене, и с тем, как мы в принципе видим проведение мероприятий и вовлеченность в них наших слушателей.
У нас есть концерт, который в этом году, к сожалению, не получился. Называется он «Бессонница». Смысл в том, что все произведения — небольшие пьесы для самых разных составов — идут подряд и исполняются в полной темноте. А в антракте в абсолютном мраке начинается некое полусновиденческое действо. Кто играет, что играют — объявляется только в самом конце.
Мы хотели показать «Бессонницу» в Большом зале консерватории. Его грандиозные коридоры, фойе, лестницы, где можно даже на ходулях ходить, позволяют сделать невероятно масштабный сюрреалистический музыкальный театр. Пока такие вещи нам технически и логистически недоступны, но когда-нибудь они могут произойти, почему нет? Мы — мечтатели.
Автор — Даниил Коган, скрипач, солист Московской государственной филармонии, представитель знаменитой музыкальной династии
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
