«Скоро дочку и внучек увижу, даже не верится»
В ДНР вот уже несколько недель ходит пассажирский поезд, соединяющий Волноваху и Мариуполь. Два рейса дважды в день в одно и то же время отправляются навстречу друг другу. В 7:00 туда, в 17:00 — обратно. 21 остановочный пункт, 75 км и почти три часа ходу. Люди ездят на работу, по делам, к родственникам, даже на море. Пущенный поезд, кажется, как ничто другое характеризует переход жизни на этой территории на мирные рельсы. В кабине локомотива и в пассажирских вагонах состава побывал специальный корреспондент «Известий».
Первая ласточка
В гудках поездов и стуке колесных пар есть что-то надежное и успокаивающее. В городе железнодорожников Волновахе, кажется, больше всего ждали именно пуска первого пассажирского поезда. Он сегодня как символ. Вокруг сожженные дома, но в центре, на станции — тепловоз, стоящий «под парами», отправляющийся в путь ровно по расписанию. И два вагона за ним, где пассажиров встречают проводники в белоснежных рубашках.
Главный ж/д вокзал Волновахи сожжен, роль его пока выполняет аккуратный свежевыбеленный домик рядом, внутри даже есть зал ожидания. На перроне образцовая чистота — ни бумажки, не говоря уже об осколках или кирпичах. В цветниках — ухоженные кусты роз сразу нескольких сортов. Если не знать, что пришлось пережить этому городу, то сразу и не заметишь следов недавней трагедии. Обычная станция.
Поезд дожидается отправки на втором пути, из окна тепловоза наружу выглядывает улыбающийся бородатый машинист. Впереди локомотива установлены две пустые платформы (на них раньше перевозили листовое железо) — на случай диверсий. Если полотно окажется заминированным — на воздух взлетят платформы, а поезд должен остаться невредим.
Машинист Саша Андриенко
Бородатого машиниста зовут Саша Андриенко, его помощника — Владимир Попов. Оба во время пика боевых действий оставались в Волновахе. Саша с семьей укрывался в бомбоубежище в родном локомотивном депо, вместе с ними под землей прятались еще три сотни человек. Володя — в подвале у родственников: в его доме самовольно разместились солдаты ВСУ.
Оба, как появилась возможность, выехали на время из города. После возвращения в первые же дни пришли на «железку» («Железная дорога для нас дом родной», — объясняют они). Несколько месяцев вместе с оставшимися машинистами и ремонтниками разгребали завалы на территории депо, восстанавливали технику. В мае начались ремонтные работы пути и пошло первое движение.
Восстановили, спасает
«Путь свободен!» — объявляет Володя, и поезд наш трогается. Александр с помощью рычага контролера набирает скорость — 20, 30 км/ч.
В роли тягача состава выступает не электровоз, который мог бы преодолеть перегон до Мариуполя в 1,5 раза быстрее (тяговая подстанция в Волновахе повреждена, тока в контактной сети нет). Вместо него небольшой маневровый тепловоз 1970-х годов постройки, предназначенный для хозяйственных работ на станции. Другого пока нет.
— Восстановили, теперь спасает, — рассказывает Александр. — До февраля у нас в депо было четыре новых американских тепловоза. Но как раз накануне специальной военной операции их по приказу из управления «Укрзалiзници» угнали на запад.
24 февраля, продолжают машинисты, из Киева в депо пришел приказ: заправить все оставшиеся тепловозы топливом — несколько десятков единиц, соединить в спарку (колонну) и срочно отгонять на Приднепровскую железную дорогу. Но сотрудники отказались. В итоге подвижной состав удалось сохранить, но во время боевых действий он тем не менее пострадал. Обратная ситуация, как мы знаем, произошла две недели назад в Красном Лимане в ДНР, откуда после наступления армии России украинцы вывезли всё — от локомотивов до станков.
Место встречи
Самые поврежденные участки на маршруте — непосредственно станции Волноваха и Мариуполь. А вот между ними железнодорожная инфраструктура сохранилась почти в нетронутом виде. Вокзалы целые, большие электронные часы на фронтонах показывают точное время: боевые действия обошли эти населенные пункты стороной.
Первая платформа, где мы останавливаемся, — 99-й км (отсчет километража идет от Москвы, поэтому правильное его название — 1199-й км). На одной из следующих станций — Карань — в стороны от центрального стального пути уходят ответвления — они ведут к гранитным карьерам, где до недавнего времени добывался щебень. До 2014-го его даже отправляли в Московскую область. В ближайшее время карьеры планируют запустить снова: строительный материал нужен восстанавливающему Мариуполю как вода.
Станция Кальчик
А на станции Кальчик — географическом центре перегона — наш состав встречается с идущим из Мариуполя, с таким же восстановленным маневровым тепловозом во главе. Какое-то время поезда стоят бок о бок, а потом расходятся в разные стороны.
Впервые за полгода
В вагонах — людно, ближе к конечной станции не остается ни одного свободного сидячего места. «Примерно 100 человек на состав», — объясняют проводники.
Атмосфера внутри довольно сумрачная. Улыбчивых лиц почти не встретишь, в глазах боль. Слушая, как люди перешептываются и делятся друг с другом — где и кого убило из близких или соседей, что у кого случилось с квартирой, невольно вспоминаешь кадры из фильма «Баллада о солдате», где пассажиры в идущем на восток эшелоне вот так же делились друг с другом тяжелым пережитым, не в силах молчать. Картина очень похожая.
Одна из пассажирок — Людмила — железнодорожница, осмотрщик вагонов. Едет на станцию Асланово, что на въезде в Мариуполь. Рассказывает, что самое сложное время для нее было, когда «железка» перестала работать и несколько месяцев пришлось сидеть в ожидании.
— Не думала, что будет так страшно, — делится она. — Привыкла к стабильности, я на железной дороге 29 лет. А тут, когда вдруг исчезла уверенность в завтрашнем дне, всё в тягость стало. Да еще и жить не на что. Только и думала: «Работать надо, работать!» И вот недавно наконец взяли обратно. Говорю своим: на пенсию теперь меня не загонишь.
Работа — то, что беспокоит большинство пассажиров поезда. Миниатюрная блондинка Галя Мальцева едет в приморский город как раз в поисках места по специальности.
— Я вообще-то устроилась — улицы очищаю от завалов, — делится Галя. — Зарплату обещали 11 тыс. рублей. Но это временный вариант, не хотелось бы задерживаться. По профессии я электромонтер по обслуживанию подстанций, трудилась на заводе Ильича. Сейчас вроде бы завод потихоньку начинают восстанавливать, прием каких-то кадров идет. Еду туда. Буду спрашивать: нет ли моей вакансии?
За окном во время нашего разговора проплывают кадры промзоны завода Ильича — несколько километров разрушенных цехов, труб, металлоконструкций, зданий…
Еще одна пассажирка Нина Богатюк — медсестра. С весны живет с детьми и супругом в родительском доме в Кальчике. Квартира в Мариуполе разбита. Но, на счастье, в селе есть дом, где можно найти пристанище (у тысяч других нет ничего).
Пассажирки Галина Степановна и Нина Богатюк
— На работу еду, взяли во 2-ю горбольницу. Раньше я работала в 1-й, но теперь она... — Нина подбирает слова и вздыхает: — ...Не очень работает. До недавнего времени попутками до города добиралась, а теперь вот поезд, спасение. К восьми утра не успеваю, приезжаю попозже. По-другому никак. У нас в Мариуполе сейчас все с пониманием друг к другу относятся, у всех схожая ситуация.
Соседка Нины — пенсионерка Галина Степановна. Она едет в Мариуполь навестить дочь и внучек.
— Впервые за все эти полгода! — говорит она и, как многие в поезде, прячет глаза в ладонях, боясь расплакаться. — Во время боев она с дочками и мужем в подвале сидела, в Ильичевском районе, чудом выжила. Я про нее ничего не знала… А потом в апреле весточка пришла, что выжили они и в село под Володарское временно перебрались. А три дня назад вот вернулись в Мариуполь. Я гостинцы везу — две сумки. Тут яблоки, сливы. Бисквитов напекла. И козинаков с орехами. Уже ноги не держат, так волнуюсь. Скоро дочку и девочек увижу, даже не верится. Праздник сегодня у меня…
