Банк России в октябре представил для общественных консультаций доклад «Цифровой рубль». Согласно документу, эмитируемый ЦБ инструмент должен будет стать виртуальной формой национальной валюты. Причем предполагается, что им можно будет оплачивать товары и услуги наравне с наличкой и безналом. Цифровой рубль хотят выпустить в форме уникального кода, учитываемого на специальном электронном кошельке и представляющего собой право требования к Банку России.
Преимущество «крипторубля» в том, что у его владельца возникает непосредственное правоотношение с ЦБ, что защищает, например, от банкротства посредников, тех же банков. Однако на фоне того, что многие финансовые организации «государственные», риски их падения минимальны. ЦБ просто заменяет в данном случае обычный банк и своим авторитетом делает цифровой рубль более убедительным.
По сути новый актив представляет собой аналог экономически успешных криптовалют и инвестиционных инструментов. Однако по сравнению с ними цифровой рубль не предусматривает какие-либо конкурентные преимущества, кроме возможности распоряжения в офлайн-режиме.
А его использование, в отличие от криптовалюты, осуществляется под контролем государства, следовательно, участники оборота всегда будут нести риск вторжения государства в их сделки, например, в виде запрета на те или иные операции, или блокировки кошелька.
Государство, даже с учетом описанных в докладе ЦБ правил конфиденциальности, так или иначе сможет контролировать распоряжение цифровым рублем, что по сравнению с криптовалютой снизит его популярность.
Характерно, что в докладе регулятора подчеркивается: цифровой рубль и криптовалюта — это разные вещи. Криптовалюта не является денежным средством, так как она не может полноценно выполнять его функции. Хотя, например, в случае с условным биткойном и нет надежного гаранта, обеспечивающего легитимность и надежность его эмиссии и использования, сама идея цифрового рубля противоречит природе криптовалюты. Фактически его будет выпускать единственное лицо на единой платформе по единым правилам, а в основе традиционных виртуальных денег лежит распределенный реестр.
ЦБ предлагает несколько моделей выпуска и обращения цифрового рубля. Все они сводятся к следующим вопросам: допускать ли участие посредников в эмиссии и обороте российской виртуальной валюты и кому и где технически открывать кошелек. Чем больше участие банков в этом процессе, тем больше цифровой рубль становится похожим на безналичные денежные средства на счетах.
Впрочем, виртуальная валюта постепенно начинает использоваться в зарубежных странах по схеме, в общем-то схожей с российской.
Например, в Сингапуре с 2017 года действует проект «Убин», реализуемый Денежно-кредитным управлением совместно с ведущими технологическими компаниями и крупнейшими финансовыми институтами мира. Цель проекта, состоящего из пяти фаз, заключается в изучении способов наиболее эффективного использования технологии распределенного реестра для эмиссии цифровой валюты центрального банка.
Национальный банк Швеции в 2020 году запустил пилот по выпуску электронных крон с использованием технологии распределенного реестра.
Рассматривает возможность выпуска цифрового евро и ЕЦБ. Из опубликованного им доклада следует, что «криптоевро» мог бы лучше удовлетворить спрос на электронные платежные средства и составил бы конкуренцию тому же биткойну. Однако инструмент ЕЦБ стал бы лишь дополнением к фиатным деньгам, но не их заменой.
Наконец, в октябре Банк международных расчетов опубликовал отчет, совместно подготовленный регуляторами Канады, Англии, Японии, Швеции, Швейцарии, а также ЕЦБ и ФРС. Там сказано, что, прежде чем вводить на территории любой юрисдикции цифровые валюты, нужно удостовериться, что, во-первых, их эмиссия не поставит под угрозу денежно-кредитную и финансовую стабильность государства, а во-вторых, они смогут сосуществовать с традиционными формами денег. Причем среди преимуществ цифровых госвалют были отмечены повышение разнообразия методов оплаты, облегчение совершения трансграничных и налоговых платежей (особенно в период пандемии), улучшение уровня финансовой активности населения.
Иными словами, другие страны чаще всего выбирают модель с активной ролью регулятора, что возлагает на государство дополнительные издержки, но гарантирует безопасность использования виртуальных кошельков. Учет цифровой валюты, хотя и построен на использовании технологии блокчейна, но предполагает активную роль государства.
Чаще всего цифровую валюту рассматривают не как замену наличным денежным средствам, а как дополнение к ним. Хотя некоторые ставят далеко идущие планы и по отказу от наличных денег (например, Швеция). В среднем введение в оборот цифровой валюты занимает пять лет. Поэтому в скором будущем вполне возможно, что крипторубль появится и в России.
Ожидается, что виртуальная валюта будет несколько «дешевле» традиционных безналичных расчетов и, благодаря использованию технологии блокчейн, более надежной в техническом отношении. Однако с активной ролью ЦБ, полностью контролирующего все процессы от эмиссии до учета на единственной платформе, вряд ли можно говорить об аналогичной блокчейну функциональности.
Вопрос о конкуренции с безналичными расчетами закономерен в целом, как и вопрос о новом регулировании, так как безналичные и электронные деньги ценны не столько «механикой» расчетов, сколько сложившейся и постоянно настраиваемой инфраструктурой. Так, например, можно ли будет взять кредит в цифровых рублях и потом конвертировать их в традиционную безналичную форму и так далее? Важна возможность беспрепятственного повсеместного использования цифрового рубля вне зависимости от доступа к интернету или от наличия при себе какого-либо внешнего атрибута, кроме мобильного телефона.
Автор — руководитель направления «Правовое развитие» Центра стратегических разработок
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
