«Россия покорит европейский рынок биомассы» | Статьи

Под влиянием обоюдных санкций уровень торгово-экономического сотрудничества Голландии и России неизбежно снизился, но в то же время трудности заставили бизнес и власть по-новому взглянуть на традиционные рынки. О том, какие голландские компании планируют прийти в Россию, какие перспективы отношений у Shell и «Газпрома», а также об экспансии отечественных компаний на европейский рынок зеленой энергетики рассказал в интервью «Известиям» торговый представитель России в Нидерландах Александр Черевко.

— Сейчас идет реформа торговых представительств России за рубежом. Как она затрагивает торгпредство России в Нидерландах?

— Мы в режиме реформирования торгпредств работаем уже четыре года. Раньше был проект формирования нового облика торгпредств. Он по большей части завершен. Главная цель этого проекта — сделать торгпредства клиентоориентированными, нацеленными на реализацию внешнеэкономических проектов российских предприятий и регионов — выполнена.

Сейчас стоит вопрос настройки оперативной деятельности торгпредств, определения приоритетов и регламента работы по каждой стране пребывания, эффективного взаимодействия с Российским экспортным центром и другими институтами поддержки внешнеэкономической деятельности российского бизнеса. Будет создана межведомственная рабочая группа по координации внешнеэкономической, внешнеторговой деятельности и совершенствованию деятельности торгпредств. Так что говорить о завершении реформирования пока рано.

— Устанавливаются ли KPI для торговых представительств?

— К предыдущим показателям эффективности деятельности торгпредств было много вопросов. Например, важнейшим показателем тогда был прирост стоимостных показателей несырьевого экспорта. Но были случаи, когда физические объемы несырьевого экспорта росли, а стоимостные показатели падали. Это было связано с падением мировых цен на углеводороды и металлы. В предыдущей системе это не учитывалось.

Также не учитывались стоимостные показатели работы торгпредств по трансферу технологий, по привлечению новых знаний, компетенций, по локализации компаний, производящих высокотехнологичное оборудование на территории России. Говоря о KPI, главное, на мой взгляд, определить приоритеты работы торгпредств в каждой стране пребывания, сформировать страновые планы действий и совместно с межведомственной комиссией разработать новую систему оценки деятельности торгпредств.

На мой взгляд, важно помочь каждой российской компании в продвижении ее экспортной продукции, но гораздо важнее открыть новую рыночную нишу в стране пребывания, обеспечить юридическое закрепление российского бизнеса на этом рынке, логистическое сопровождение и финансовую поддержку через наши институты развития. В этом и заключается главная задача российских торгпредств.

— Взаимодействуете ли вы сейчас с Российским экспортным центром?

— Торгпредство активно работает с Российским экспортным центром по реализации ряда проектов и техзаданий. Повторюсь, главная задача нашего торгпредства — открыть новые рыночные ниши для российских компаний.

Если мы поможем зайти на новый рынок одной-двум российским компаниям, поможем реализовать их пилотные проекты, то дальше уже по проторенной дороге РЭЦ будет работать с остальными экспортерами в данной сфере.

— У вас есть совместные проекты с РЭЦом?

— Мы сейчас прорабатываем с РЭЦом проект создания отраслевого торгового дома по экспорту российских пеллет (биотопливо, получаемое из торфа, древесных отходов и отходов сельского хозяйства. — «Известия») и биомассы. Страны ЕС повышают долю зеленой энергетики в общем объеме энергобаланса союза. Есть программа 20/20, которая предполагает к 2020 году повышение доли «зеленой» энергетики до 20%. Нидерланды, учитывая, что это газодобывающая страна, ставят более скромную задачу — 14% к 2020 году и 16% — к 2023 году.

Для решения этой задачи строятся парки ветрогенераторов в Северном море и ведется перевод теплоэлектростанций, работающих на угле, на возобновляемые источники энергии, к которым и относятся пеллеты и биомасса. Учитывая тот факт, что Россия является лесной державой, а отходы российской деревообрабатывающей промышленности — прекрасное сырье для производства пеллет, есть все возможности для продвижения российской биомассы на европейский рынок.

По нашим оценкам, только в Нидерландах открывается рыночная ниша по пеллетам и биомассе до 10 млн т в год. Мы ведем активные переговоры с портом Роттердам, который планирует стать пеллетным хабом в Северо-Западной Европе. Активно работаем с объединением российских производителей пеллет и биомассы «Энбио» по консолидации объемов производства российских пеллет, организации их сертификации и оптимальной логистике. В конечном счете мы хотим обеспечить поставку российских пеллет и биомассы по конкурентной цене и войти в систему реализации проекта по переходу на «зеленую» энергетику не только в Нидерландах, но и в других странах Северо-Западной Европы.

Но это требует решения многих вопросов, в первую очередь вопроса транспортных тарифов. Поскольку без субсидирования тарифов очень сложно поставлять значительные объемы российских пеллет на рынки Европы.

— Вы предполагаете субсидирование тарифов из бюджета?

— В том числе. 2017 год в России объявлен Годом экологии, так что наравне с задачами утилизации мусора и ликвидации мусорных свалок встает задача переработки отходов предприятий деревообрабатывающей промышленности и организации экологичного лесопользования. Если мы в течение 2–3 лет не займем открывшуюся рыночную нишу биомассы в Европе, ее займут североамериканские и европейские поставщики пеллет.

— Сотрудничаете ли вы с Внешэкономбанком?

— Совместно с Внешэкономбанком мы проработали бизнес-проект строительства современной молочной фермы на 2,4 тыс. голов с участием голландской компании — поставщика доильных роботов Lelyindustries и компании Cow house в одном из моногородов Удмуртии. Внешэкономбанк готов реализовать этот проект на условиях проектного финансирования при поддержке со стороны руководства республики. Следующий пилотный проект с ВЭБом хотим запустить по теплицам.

— Сколько российских компаний в прошлом году вышло на рынок Нидерландов?

— Российские компании исчисляются десятками. По голландским компаниям сложнее. Им сейчас важнее остаться на российском рынке в условиях санкционного противостояния Евросоюза с Россией.

— Сколько в вашем портфеле совместных с Нидерландами проектов? И на какую сумму?

— Есть бизнес-кейсы, которые до проектов еще надо дорастить. Сейчас работаем как минимум над 20 проектами. По итогам прошлого года реализовали проектов на сумму более $20 млн. Это небольшая сумма, но для нас она важна не столько цифрами, сколько теми компетенциями и технологиями, которые получили российские компании.

Например, автозавод ГАЗ совместно с Нижегородским техническим университетом при нашей поддержке смог совместно с голландскими компаниями RDW, LNR и другими сертифицировать по стандартам Евросоюза автомобиль следующего поколения — «Газель NEXT». И сейчас этот автомобиль поставляется в страны Европы.

— Не растет ли в Нидерландах количество евроскептиков? Нет ли среди населения желания выйти из состава Евросоюза?

— Конечно, в Нидерландах, как и в других странах Европейского союза, существуют евроскептические настроения. Но голландцы все-таки надеются перестроить существующие европейские структуры управления, чтобы они стали более гибкими, нацеленными на интересы экономик стран, входящих в ЕС.

— Какая доля будет у Shell в Балтийском СПГ?

— Доля Shell в проекте может составить до 49%. В настоящее время идет переговорный процесс. Первоначально планировалось запустить завод к 2021 году, теперь сроки запуска перенесены на 2023 год. Это связано со многими факторами, в том числе с конъюнктурой мировых цен на СПГ. В любом случае этот проект состоится. У Shell с «Газпромом» стратегическое партнерство. Все основания для успешной реализации этого проекта есть.

— Сохраняете свою оценку по инвестициям в этот проект в размере $12 млрд?

— Первоначальная сумма проекта составляла 1 трлн рублей ($17,2 млрд. — «Известия»). На мой взгляд, она может быть скорректирована с учетом состояния мирового рынка СПГ. Например, в Нидерландах сокращается добыча газа на Гронингенском месторождении, и одним из вариантов замещения недостающих объемов является поставка как российского трубопроводного газа, так и СПГ.

— Будут ли странам, теряющим доходы из-за строительства «Северного потока-2», компенсированы выпадающие доходы?

— Это зависит от позиции Еврокомиссии и крупных европейских стран, заинтересованных в реализации этого проекта, например Германии. Думаю, что развязки будут найдены.

— Нидерланды не планируют переориентироваться на поставки СПГ с Ближнего Востока или из США?

— Сейчас планируются поставки газа из Норвегии и других стран. Это конкурентный рынок. Если Россия предоставит лучшие условия по соотношению «цена-качество», логистике, какой смысл брать дороже и хуже, чем то, что предложено «Газпромом» и другими российскими компаниями? Кстати, в ближайшее время начнет поставлять СПГ на рынок Нидерландов из Ямала компания НОВАТЭК. Это тоже новый этап сотрудничества.

— Какая доля голландского импорта газа сейчас приходится на «Газпром»?

— В 2016 году «Газпром» поставил в Нидерланды более 4 млрд кубометров газа. Но в связи с сокращением добычи газа в Нидерландах поставки «Газпрома» в ближайшее время возможно будут увеличены.

— У «Газпрома» и Shell соглашения действуют до 2020 года. Будут ли они продлены?

— Думаю, что все основания для этого есть. Стратегическое партнерство «Газпрома» и Shell проверено временем и доказало свою эффективность.