«В искусстве должна быть провокация»
В прокат выходит российская драма режиссера Артема Темникова No Comment — основанная на реальных событиях история молодого немецкого парня, завербованного террористами в Германии и приехавшего воевать на Кавказ. Художественный руководитель «Студии Третий Рим» Евгений Миронов рассказал «Известиям» о том, как проходили съемки.
— Чем вас как художественного руководителя заинтересовала эта история?
— Тема религиозной войны поднималась уже не раз, но художник может посмотреть на любую тему с другой точки зрения. И тогда в его произведении мы видим то, чего не видели раньше. Артем Темников — режиссер-документалист, и он снимал этот фильм на основе двух реальных историй — нашего российского спецназовца и немецкого парня, завербованного ваххабитами. Это история двух совершенно разных молодых людей, попавших в одну точку земного шара и фактически убивших друг друга. Я понял, что такого полудокументального, полухудожественного рассказа еще не было.
Съемки проходили в России?
— Мы снимали и в Германии, и в России, и кастинг тоже проходил в обеих странах. Мы долго спорили о каждом актере, но в итоге я доволен результатом.
— У вас в фильме задействована современная военная техника. Тяжело было ее найти для съемок?
— Военную технику для съемок нам предоставило Министерство обороны. Я рассказал Сергею Шойгу про фильм, и он нас поддержал. У нас уже заканчивались деньги и не получалось где-то искать и брать в аренду бронетранспортеры и всё остальное. Так что я очень благодарен Сергею Кужугетовичу за поддержку и помощь.
— Два главных героя — оба молодые парни, один русский, второй немец. И оба оказываются на войне, оба погибают... Это подчеркивает их схожесть, несмотря на происхождение из разных стран?
— Наоборот, они очень разные: немецкий парень был вовлечен в эту войну группировкой террористов, он не понимал, во что ввязывается. Тем более что в душе он так и не стал «воином веры», он не одержим убийством неверных, как его «коллеги». У этого мальчика была другая цель — любовь. Он хотел заслужить любовь девушки, а ему объяснили, что надо совершить мужской поступок — стать мусульманином и доказать в бою твердость своей веры. Любовь взращивает в человеке мужчину, а тут ему предлагают еще и приключение: поехать далеко от дома, воевать. В этом есть романтика. Но, приехав туда, он понимает, что попал в ад. Оказался среди людей, чуждых цивилизации, для которых убить человека всё равно, что барана зарезать. Когда наступает прозрение, он задается вопросом — зачем я здесь? А у нашего спецназовца, офицера, таких вопросов нет — у него есть долг — защищать Родину, очистить ее от боевиков. Он здесь осознанно и прекрасно понимает, за что отдает свою жизнь.
— Но тем не менее развязка одинаково трагична для обоих.
— Закон трагедии — главный герой должен погибнуть. В драме не может быть никакого положительного выхода из конфликта. И то, что оба героя погибают от одной пули, которая проходит через их тела насквозь, становится символичным: какими бы мы ни были разными и как бы далеко друг от друга ни находились, нас всех может достать одна пуля.
— На фоне проблемы с беженцами и мигрантами в Европе картина выглядит очень актуальной. Даже предостерегающей.
— Искусство — это всегда предостережение. Наш фильм фиксирует все самые острые проблемы на эту тему, но у нас не было задачи отвечать на вопросы. Цель искусства — поднять вопрос, но не дать на него ответ. В искусстве должна быть и провокация, чтобы пробудить общественный интерес к проблеме. Мы сейчас все — я не только про нашу страну говорю — находимся в каком-то сладостном упоении от войны. Нас интересует, сколько бомб сегодня сброшено, какое новое вооружение запущено в производство, какое количество стран присоединилось к бомбежке. Такое ощущение, что это стало столь же естественным ежедневным делом, как утром съесть яйцо всмятку. Уже никто не считает погибших. И вот, посмотрев на эту простую историю, может, кто-то задумается, насколько это всё, в сущности, страшно. Что данные о погибших — это не абстрактные цифры, а реальные трагедии, смерти реальных людей. Это болело у Артема Темникова, я прочитал сценарий, и его боль передалась мне, а дальше уже это передается зрителям. Значит, может появиться сила, способная противодействовать равнодушию, с которым сегодня смотрят на то, что происходит в мире. Для этого и делаются фильмы.
— А не боялись затрагивать тему религии? Все-таки главный герой на войну приходит через принятие ислама.
— К боевикам приводит не ислам, не религия, а люди. Это всё равно, что говорить, что христианство привело к крестовым походам. Крестоносцы шли с крестом, но вела их не Библия, а люди. Я сам играл мусульманина у режиссера Владимира Хотиненко, в Коране нет того, что сейчас на щитах у боевиков, террористов и пр. У тех, кто вербует на войну, совсем другие цели: ведь вместе с беженцами сегодня в Европу едут и те, у кого есть задание от террористов.
— Но все-таки проблема мигрантов шире?
— Да, и сейчас на Западе мигрантов встречают уже не так радушно, понимая, с чем столкнулись. Ведь неизвестно, какие цели и задачи даже у тех, кто остается в Европе. Например, турки в Германии не хотят ассимилироваться, они живут обособленно, в Берлине есть целый квартал, где у них свои школы и магазины, при этом многие не говорят по-немецки и не хотят учить язык, им великая немецкая культура не нужна. Они несут свои ценности, а что это за ценности — вопрос. И вот наша картина как раз и говорит о том, что у всех, прибывающих в Европу, разные цели: кто-то хочет просто выжить, а кто-то несет свои идеалы и войну. Причем эта проблема назревала гораздо раньше, и сейчас ее быстро не решить. Так что Nо Comment — очень современное кино.
