Венесуэла: политические перемены и статегические интересы
После победы правых на парламентских выборах в Венесуэле страна, скорее всего, перестанет быть стратегическим союзником Кубы и России. Президент Мадуро, соратник Уго Чавеса, уже заявил, что «победила не оппозиция — победила контрреволюция».
Однако смена политической ориентации не меняет структуры коммерческих интересов. Весьма вероятно, что новое правительство свернет братскую помощь Кубе нефтепродуктами, отказавшись от такой же братской помощи в деле развития образования, здравоохранения и инфраструктуры. Однако отношения с Россией, несмотря на все звучавшие в прошлом заверения, строятся на более циничной, коммерческой основе и потому представляются более прочными.
Их стержень — сотрудничество в нефтяной сфере. Венесуэла обладает 18% мировых запасов, с большим отрывом занимая по ним первое место, однако в условиях избытка предложения на мировом рынке ее тяжелая нефть является далеко не самым выгодным продуктом, за который геополитические противники России практически точно не будут вести борьбу. На общеамериканском рынке она конкурирует с бразильской и североамериканской, которая тоже имеется в избытке, — и это кровно заинтересовывает в продолжении и углублении сотрудничества с Россией любые власти Венесуэлы. Альтернативой является падение добычи и рост социально-политической напряженности.
Интересно, что критики компаний, работающих в Венесуэле, с одной стороны, злорадствуют по поводу того, что новое правительство якобы аннулирует все соглашения с российскими партнерами, а с другой — уверяют, что совместные проекты с Каракасом приносят сплошные убытки. Хотелось бы все-таки, чтобы уважаемые эксперты определились, что для них победа венесуэльской оппозиции — возможность избавиться от якобы убыточных проектов или геополитическая катастрофа, которая грозит России потерей позиций в регионе и прибылей от тех же самых проектов.
Заинтересованные в изгнании России из Латинской Америки либеральные силы настойчиво акцентируют внимание на текущей невыгодности российской добычи в Венесуэле. Однако в этом проявляется принципиальное отличие государственных компаний от частных: частные российские компании, вынужденные в силу структуры управления ориентироваться на сиюминутные показатели, вышли из этих проектов, уступив их государственной «Роснефти», имеющей возможность работать на стратегическую перспективу, в которой резкое падение инвестиций в нефтедобычу приведет к восстановлению цен. У частников, к сожалению, инвестиционные проекты, не приносящие мгновенную прибыль, не вызывают интерес. Именно на основе этой логики проходила деиндустриализация России в 1990-е годы. «Меня не интересуют инвестпроекты сроком более 2 лет, — заявлял Михаил Ходорковский в период расцвета и добавлял затем: — а если честно, не более 1 года».
Добыча нефти в Венесуэле стоит в одном ряду с освоением арктического шельфа — это долгосрочные стратегические проекты. И ключевую роль в них играет государственная «Роснефь». Доля этой компании в пяти проектах в Венесуэле (с общими запасами 20,7 млрд т) колеблется от 16,7% до 40%, добыча ведется с 2012 года.
Стремление выдавить Россию из Венесуэлы вполне естественно в своей непристойности: с 1823 года, когда США провозгласили Западное полушарие сферой своих исключительных национальных интересов, им в целом удавалось отстоять гегемонию в этом регионе — будь то во время испано-американской войны, карибского кризиса или «грязных войн» в Центральной Америке. Это стремление не пускать чужаков на свой задний двор порождает всплески информационной войны, с восторгом поддерживаемые ведущими мировыми «фабриками новостей». Так, все ведущие СМИ, включая таких монстров, как Bloomberg и ВВС, резво распространяли высосанное из пальца сообщение об «эвакуации» семей сотрудников «Роснефти» из Венесуэлы после победы правых, в то время как, по данным российского посла, речь шла не более чем о сезонном отъезде людей домой на новогодние праздники.
В современном глобальном кризисе Россия стремится осознать свои национальные интересы и реализовать внешнеполитические проекты, которые упрочат ее позиции в мире. Навязанная либералами провинциализация сознания, характерная для катастрофических 1990-х, всё более уверенно уходит в прошлое. Россия вновь ведет себя как глобальная держава и не опасается решительных шагов, связанных с диверсификацией экономики и достижением стратегических, а не краткосрочных целей. В последнее время ставший модным «поворот на Восток» практически вытеснил из общественного сознания другие направления, однако неотъемлемой частью внешнеполитической стратегии России является и возвращение в Латинскую Америку, одной из ключевых стран, которой для России по вполне объективным причинам остается Венесуэла.
